Павел Богданов. Полк назывался "Маршальским"

16. Памятные встречи


Более сорока лет прошло уже с тех пор, как закончилась Великая Отечественная война и прогремели салюты Победы. Наше повествование посвящено в основном дням войны. Но история бывшего маршальского полка не может быть исчерпана только теми далекими годами.

Через несколько недель после Победы на громадный аэродром Шеневальде, где мы закончили войну, «подсадили» целую истребительную авиадивизию, в составе которой был и 32-й гвардейский авиаполк. Пути наших братских полков сошлись вновь…

В данном случае П.А. Богданов допустил неточность: речь идет о 286-й истребительной авиадивизии, которой полковник В.И. Сталин командовал с февраля 1945 года по июль 1946 года. 32 гиап с осени 1942 года и до конца войны входил в состав 3-й гвардейской авиадивизии. После 9 мая 1945 года 32 гиап базировался на немецких аэродромах Людвигслуст и Пренцлау. – Прим. редактора

Командовал авиадивизией полковник В.И. Сталин, бывший до этого командиром 32-го гиап. После Люберец, где мы стояли бок о бок в ноябре 1942 года, вновь завязались дружеские контакты. В авиагарнизоне Шеневальде был и неплохой стадион. Футбольные матчи команды нашего полка с командами других авиаполков стали традиционными. Заядлый любитель футбола полковник Сталин иногда брался судить матчи сам. Истины ради следует заметить, что иногда, в состоянии спортивного азарта, он подсуживал своим. Однако успех, благодаря дружным усилиям капитана нашей команды Алексеева, стремительного нападающего Александрюка, непробиваемых защитников Куманичкина и Родионова, вратаря Гискина и других игроков, чаще сопутствовал команде нашего полка.

17 июля - 2 августа 1945 года состоялась Потсдамская конференция глав правительств СССР, США и Великобритании. От аэродрома Шеневальде до Потсдама было чуть больше двух десятков километров. Много мы тогда не знали, но то, что И.В. Сталин был там, мы узнали быстро. Правда, это случилось наутро, после того как он ночью побывал у сына в гарнизоне и уехал. Эта весть быстро облетела всех. С именем Сталина тогда было связано многое и нас, летчиков, называли «сталинскими соколами». Досадно было, что не пришлось тогда увидеть Сталина на германской земле. Но нам все же довелось его увидеть совсем близко. Позднее, в Москве.

Вскоре на аэродром Шеневальде совершил посадку еще один прославленный авиаполк – 9-й гвардейский Одесский Краснознаменный ордена Суворова истребительный авиационный полк (бывший 69-й иап), которым ранее командовал Лев Львович Шестаков, ставший затем и нашим Батей. Летом 1945 года этим полком командовал дважды Герой Советского Союза майор Лавриненков, будущий генерал-полковник авиации. В 9-м гвардейском полку «выросло» двадцать восемь Героев Советского Союза, в том числе дважды Герои – Алелюхин, Головачев, Лавриненков и Султан Амет-хан. Они и многие другие питомцы Льва Шестакова тогда служили в полку. Были встречи, споры. Были и упреки в наш адрес: «Почему не уберегли Шестакова?» Что можно было ответить? Остроту утраты в нашем полку чувствовали не меньше.

Характерно, что в первые послевоенные годы имя Шестакова упоминалось часто: «Наш народ никогда не забудет Степана Супруна, Ивана Полбина, Льва Шестакова и многих крылатых героев, павших на поле брани, во имя счастья и свободы своего народа», – писал в 1946 году маршал авиации К.А. Вершинин в журнале «Вестник Воздушного флота».

Потом появились новые задачи, чаще стали упоминаться другие имена. А тогда была жестокая война, во время которой важнейшим принципом был: «Делай, как я!» В этом заключалась сила и действенность «Науки побеждать в воздухе» Льва Шестакова. И не случайно имя Шестакова ставилось в одном ряду с именами Супруна и Полбина, для которых на первом месте был тот же жизненный принцип.

В августе 1945 года наш полк был перебазирован с немецкого аэродрома Шеневальде на аэродром Теплый Стан в пригороде Москвы. А осенью и зимой 1945 года в полку было сыграно много свадеб. За праздничным столом в честь 28-й годовщины Великой Октябрьской революции почти все кадровые военнослужащие полка уже были со своими подругами. В том числе и несколько супружеских пар, которые поженились с легкой руки Льва Шестакова. Два года назад на аэродроме в Чкаловской Батя объявил, чтобы на полковой праздничный вечер офицеры приходили со своими женами, а тем, у кого их не было (таких оказалось свыше 90%), приходили со своими подругами, которые когда-нибудь и станут супругами. На первый послевоенный октябрьский праздник приехал с молодой красавицей казачкой наш однополчанин Иван Кожедуб.

Положение московского авиаполка налагало свой отпечаток. Постепенно стало вырисовываться новое «лицо» 176-го гиап. Перед полком ставились новые задачи, предъявлялись повышенные требования к индивидуальному и групповому пилотажу. Наряду с войсковыми испытаниями новых истребителей Ла-9 (оказавшимися последними винтовыми истребителями на вооружении наших ВВС) полк участвовал во всех послевоенных парадах над Красной площадью и над аэродромом Тушино. В полку помнили, как перед войной летчики 19-го киап демонстрировали свое мастерство перед сотнями тысяч ленинградцев. Теперь именно ветераны полка, воевавшие в небе Ленинграда, возрождали славную традицию показа группового пилотажа во время всенародных праздников в небе Москвы. На смену довоенным пилотажным звеньям и пятеркам Серова и Лакеева, пришло пилотажное звено бывшего командира 19-го киап Героя Советского Союза Андрея Ткаченко на самолетах-истребителях Як-3, которое впервые продемонстрировало свое мастерство на воздушном параде в августе 1946 года. В строю звена правым ведомым, как и в огненном 1941-м, следовал бывший штурман 19-го Краснознаменного полка подполковник Алексей Пахомов.

20 августа 1946 года газета «Известия» напечатала статью А. Булгакова «На больших скоростях», которая была посвящена только что прошедшему воздушному параду в День Воздушного флота СССР. «Я следил за полетом машины, – писал А. Булгаков, – Звук мотора, то нарастая приближался, то мгновенно пропадал. Большой ширококрылый самолет поравнялся с облаком, секунда – и оно осталось позади. Солнце играло на плоскостях самолета, затем он исчезал в воздушном океане.
– Чудесная машина! – не сдержал я восклицания.
– Вы хотите сказать машины? – промолвил подполковник, стоявший рядом.
И тут стало ясно: то, что я принимал за одну машину, стремительно взмыло ввысь, и в плоскостях «самолета» возник просвет. Точно, это был не один, а три боевых истребителя! Но полет их был так изумительно согласован, как будто ими управляли не трое, а один летчик.

…Самолеты взбирались все выше, стали переваливаться на правое крыло. Крен все круче, круче. Бочка! Но ее делали таким образом, что вся тройка совершала фигуру вокруг оси ведущего самолета. Вновь создавалось впечатление, что это не три, а одна машина. При этом какая точность рисунка и законченность задуманной комбинации.
– У нас это называется «с точностью до 0,3 секунды», – сказал подполковник, следивший вместе со мной за тройкой.
– Почему?
– Считайте сами, когда самолеты чертят рисунок в небе, консоль от консоли находится на расстоянии полметра-метр. Скорость огромная. Сколько же нужно долей секунды, чтобы при этом ошибиться на полметра?

Десятки тысяч людей, затаив дыхание, с восхищением следили за этим изумительным полетом тройки. Кто эти три летчика, превзошедшие все, что было известно в технике пилотирования скоростных машин? Я вспомнил о недавней встрече с тремя летчиками на одном из подмосковных аэродромов, где они тренировались перед праздником. После очередного тренировочного полета звено пошло на посадку, самолеты подрулили и я познакомился с летчиками. Двое из них – Алексей Пахомов и Андрей Ткаченко – были среднего роста, а Петр Середа был высокий и плотный. Ткаченко вытирал пот со лба, Середа закуривал, а Пахомов расстегнул китель и подставил грудь ветру.

Я поинтересовался: каким образом тройка достигла такого мастерства? Ответ был один – полет является коллективным творчеством. Чувство локтя, стремление к единой цели, присущие советским летчикам, играли главную роль. Виртуозный полет тройки требует огромного напряжения сил. У ведомых глаза как бы прикреплены к консоли ведущего. Летчик с лабораторной точностью держит управление и газ, ни на одно мгновение, не упуская из виду консоль ведущего. Я видел, что состояние летчиков после столь сложного полета вполне удовлетворительно. Но все же я спросил их о самочувствии. Худощавый Пахомов посмотрел на крепко сложенного Ткаченко, на огромного Середу, и все трое засмеялись…»

К этим словам можно добавить, что у каждого летчика этой тройки на счету было по несколько сот боевых вылетов и ряд сбитых немецких самолетов. Ткаченко и Середа были удостоены звания Героя Советского Союза. К Пахомову это высокое звание пришло позднее, за успешное выполнение специального задания правительства.

Алексей Пахомов после того, как в 1943 году из 19-го Краснознаменного полка был направлен в НИИ ВВС Красной Армии на должность летчика-испытателя, принял участие в испытании первого советского ракетного истребителя БИ-1. Когда погиб в испытательном полете Григорий Бахчиванджи, совершивший первые полеты на БИ-1, Пахомову совместно с летчиком-испытателем Кудриным предложили испытания целого ряда модификаций ракетного самолета. Много сложных полетных заданий выпало на долю Алексея Пахомова, а потом было и то специальное задание, по завершению которого он был удостоен звания Героя Советского Союза – посадка на истребителях во льдах Арктики.

Был еще один малоизвестный факт из биографии нашего бывшего штурмана полка Алексея Пахомова. Летели годы… У него выросла дочь Людмила, которая стала неоднократной чемпионкой мира и олимпийских игр по танцам на льду. Много лет Людмила Пахомова вместе со своим партнером Александром Горшковым демонстрировали «высший групповой пилотаж» на ледяных полях всего мира. А боевые друзья ее отца шутили: «У Людмилы – это наследственное».

В день Воздушного Флота СССР в августе 1946 года в воздушном параде над аэродромом Тушино участвовали почти все однополчане. Воздушный парад был очень представительным. В небе Москвы пролетели многие самолеты: от «старушек» По-2 до новейших тогда первых советских реактивных истребителей Як-15 и МиГ-9.

А некоторым из нас пришлось участвовать в том параде в необычном для боевых летчиков качестве. Мы «проплывали» над столицей в виде громадной звезды, составленной из сорока самолетов По-2. Этот легкий самолетик, неожиданно ставший во время войны боевым ночным бомбардировщиком, все же ассоциировался у многих с Осоавиахимом. Поэтому не случайно диктор на аэродроме Тушино объявил при нашем пролете, что самолетами «звезды» управляют «молодые пилоты Осоавиахима».

В Теплом Стане на смену «старичкам», которые уходили на повышение, на учебу в военные академии, а некоторые, исчерпав свой «ресурс», – в запас, приходили новые летчики. Большинство из них не имело боевого опыта, но работая инструкторами в запасных авиаполках, они имели высокий уровень техники пилотирования. Многие из них пришли из авиаполка, базировавшегося на аэродроме Кубинка, где в основном происходила наша подготовка к воздушным парадам.

Подлинным триумфом новой советской реактивной авиационной техники стал первомайский воздушный парад 1947 года. Над Москвой и Красной площадью еще пролетали колонны винтовых истребителей и бомбардировщиков, но не они привлекли всеобщее внимание. Если в прошлом году над столицей пролетели первенцы реактивных истребителей конструкции Яковлева и Микояна, то теперь в майское утро 1947 года небо столицы бороздили целых сто новых реактивных истребителей МиГ-9 и Як-15.

Неожиданно нам, участникам воздушного парада сообщили, что 3 мая 1947 года Правительство Союза ССР организует в Большом Кремлевском дворце прием участников этого первомайского парада. Газеты сообщали, что приглашенных было более трех тысяч человек. Прием происходил в трех залах Большого Кремлевского дворца: Георгиевском, Владимирском и Грановитой палате. В Георгиевском зале находились члены Политбюро и правительства, члены ЦК партии, депутаты Верховного Совета, военачальники, дипломатический корпус. В конце зала была установлена сцена, где после торжественного ужина выступали лучшие артисты страны. Открывал и вел прием В.М. Молотов. И.В. Сталин сидел в стороне у торца стола. Когда к нему подошел сын Василий, и попросил разрешения выступить на приеме полковнику Акуленко, который командовал центром переучивания, где готовились летчики-реактивщики, участвовавшие в воздушном параде, И.В. Сталин устало махнул рукой: «Не надо. Пускай отдыхают и веселятся…»

Тем временем 176-й гвардейский полк все более специализировался на индивидуальном и групповом пилотаже, освоении и показе новой авиационной техники. Большим этапом в развитии группового пилотажа стала пилотажная «девятка» на истребителях Ла-9, которую создал, тренировал и водил наш Батя – полковник П.Ф. Чупиков. Впервые такая большая группа самолетов, состоящая из трех звеньев-троек, продемонстрировала фигуры высшего пилотажа во время воздушного парада 18 августа 1947 года. Впоследствии эту «девятку» возглавляли командиры полка Куманичкин и Шульженко...

По-разному сложились послевоенные судьбы ветеранов полка, но на всю последующую жизнь они сумели сберечь лучшие человеческие качества воинов-гвардейцев особого маршальского полка. Свой боевой и летный опыт многие однополчане отдали своей родной советской авиации.

Наш Батя – командир полка Герой Советского Союза Павел Федорович Чупиков, после войны был инициатором и создателем первых пилотажных групп. Велик его личный вклад в практику летного дела, освоение современной авиационной техники. Он командовал авиакорпусом, воздушной армией, руководил летной инспекцией ВВС. Выглядел он для своих лет удивительно моложаво, в отставку ушел, когда ему уже было далеко за шестьдесят. Он всегда был душой на всех встречах ветеранов полка и был так же доступен для всех, как и в те далекие военные годы (генерал-полковник авиации П.Ф. Чупиков скончался 23 июня 1987 года в Москве. – Прим. редактора).

В его семье выросла династия авиаторов. Сын Вячеслав Павлович, который получил воздушное крещение еще первоклашкой (на аэродроме Теплый Стан его катали на трофейном самолетике «Зибель») стал полковником-инженером ВВС. А внук Бати – Сергей Вячеславович закончил с отличием Качинское высшее авиационное училище и стал военным летчиком-инженером. Свой диплом он получал из рук деда, который сам закончил «Качу» в далеком предвоенном 1940 году. Волнительные это были мгновения для обоих. Дед вместе с дипломом вручил внуку, словно ключи от неба, свой старый фронтовой планшет.

Трижды Герой Советского Союза Иван Никитович Кожедуб закончил после войны Военно-воздушную академию и академию Генштаба. Он командовал авиасоединениями, был заместителем командующего авиацией Московского военного округа, руководил боевой подготовкой истребительной авиации ВВС. Стал маршалом авиации и с 1978 года служил в Группе генеральных инспекторов МО СССР (умер 8 августа 1991 года в Москве. – Прим. редактора).

В небе Кореи стал Героем Советского Союза Сергей Макарович Крамаренко, который закончил службу в ВВС генерал-майором авиации. Много лет был парторгом на авиационном предприятии Герой Советского Союза Владимир Александрович Громаковский (умер 15 октября 1995 года. – Прим. редактора). Почетное звание «Заслуженный летчик-испытатель СССР» было присвоено полковнику А.А. Щербакову и за особые заслуги в освоении новой авиационной техники ему было присвоено звание Героя Советского Союза. Заслуженным летчиком-испытателем СССР стал и руководитель летной службы одного из летно-испытательных предприятий А.Л. Шипицин. Один из боевых летчиков и пилотажников 176-го гвардейского авиаполка В.В. Алексеев много лет пилотом ГВФ летал на международных линиях и стал летчиком-«миллионером». Крупным специалистом в области аэродинамики стал в «фирме Туполева» бывший моторист М.С. Тугер. Военным писателем стал бывший механик полка В.С. Вуколов. Но разве можно перечислить всех однополчан, кто на разных поприщах достойно трудился в послевоенные годы?! Ушли из жизни многие ветераны полка…

В конце 1952 года в авиационной катастрофе погиб летчик-ас подполковник Дмитрий Степанович Титаренко – неунывающий «Старик» или «Один процент», прошедший с полком весь его боевой путь от Ленинграда до Берлина.

Трагически оборвалась жизнь Героя Советского Союза Евгения Александровича Азарова. После войны по состоянию здоровья ему пришлось расстаться с летной работой. Но руки летчика-художника тосковали по работе, и Азаров нашел свое второе призвание. Он стал работать золотых дел мастером в ювелирном магазине, что в Столешниковом переулке. В январе 1957 года по дороге с работы домой он попал под электричку…

С того времени как бывший комиссар 176-го гвардейского авиаполка Петр Семенович Асеев перестал летать и ушел в отставку, он жил в Ленинграде, где стал одним из руководителей мемориального комплекса на Пискаревском кладбище. От имени ленинградцев, погибших в блокадные годы, и от имени оставшихся в живых, он делал все, что было в его силах, чтобы передать эстафету жизни и счастья молодежи, которая понесет ее дальше грядущим поколениям. Умер бывший комиссар полка Асеев, еще не притупилась боль утраты, как в тот же месяц не стало и бывшего бессменного комсорга полка Владимира Федоровича Ивановского. Они многие послевоенные годы жили и работали бок о бок в прекрасном городе на Неве.

В Воронеже похоронен Герой Советского Союза генерал-майор авиации Александр Сергеевич Куманичкин (скончался 24 октября 1983 года. – Прим. редактора) в Харькове – труженик войны Герой Советского Союза Олег Степанович Беликов (умер 28 февраля 1982 года. – Прим. редактора).

Во время одной из редких встреч ветеранов «маршальского» полка мы вспомнили о появившимся в конце 1950-х годов «проклятом» вопросе «самолет или ракета?» Вопрос, который внес сумятицу в умы некоторых наших военных деятелей, и затормозил на какое-то время дальнейшее развитие нашей авиации. Именно в то время (в 1960 году. – Прим. редактора) 176-й гвардейский Проскуровский истребительный полк попал под сокращение и был расформирован, а его овеянной славой Гвардейское знамя с тремя боевыми орденами было передано в музей Советской Армии. Кому такое могло прийти в голову?!


Казалось, что оборвалась связь времен, и некому передать эстафету дальше... Но благодаря стараниям ветеранов 176-го гвардейского, в первую очередь бывшего командира полка П.Ф. Чупикова и его заместителя И.Н. Кожедуба, в 1966 году было принято решение передать Знамя, почетные наименования и регалии 234-му истребительному авиационному полку, базировавшемуся в подмосковной Кубинке, в котором служило немало наших однополчан из 176-го гвардейского «маршальского» полка.

Ныне молодые летчики 234-го гвардейского Проскуровского Краснознаменного орденов Кутузова и Александра Невского истребительного авиационного полка продолжают и развивают традиции «маршальского» авиаполка!

Москва, Ленинград, Туапсе.
1975-1985 гг.