1942 год

Д.Т.Никишин "Страницы биографии военного летчика" Подготовил к публикации Б.П.Рычило ©2000-2002  

Вверх
1929 год
1930 год
1931 год
1934 год
1937 год
1938 год
1938 год
1939 год
1939 год
1940 год
1940-41 годы
1942 год
1942 год
1943 год
1944 год
1945 год
1945 год
1948 год
1953-60 годы
1960 год
1960-68 годы
1968 год

 

Инспектор бомбардировочной и резервной авиации Инспекции ВВС КА при заместителе Наркома СССР. Москва

 

В ноябре 1942 года мы приземлились на аэродроме Мурмаши. Там базировался истребительный полк на «Харрикейнах». В постоянной готовности находилось дежурное звено. Я поговорил с одним из летчиков этого звена - Овечкиным, выяснил, что он до сих пор в боях не участвовал, сделал всего несколько вылетов на «Харрикейне» для ознакомления с районом полетов. Тут появилось звено пикирующих бомбардировщиков Ju-87 и стало разворачиваться на ГЭС. Дежурные самолеты пошли на взлет, а мне, как старшему по званию и опыту пришлось взять на себя наведение истребителей на противника. Дело в том, что в этот день все руководство полка находилось на совещании в Мурманске. Пока отбомбился в воду первый самолет, я по радио завел Овечкина вдоль скалистого берега так, что он оказался в хвосте второго Ю-87, выходившего из атаки, и залпом из всех пулеметов расстрелял его почти в упор. Третий бомбардировщик тут же прекратил заход на цель, и немцы скрылись на западе.

Вернулся в Москву через месяц, поехал в «дом на набережной», открыл дверь ключом, который мне оставил Василий. В квартире никого не оказалось. Я первым делом как следует отмылся в горячей ванной, одел халат и тут услышал голоса в прихожей. Выглянул - стоят две молодых дамы роскошно одетых, смотрят на меня удивленно. Одна спрашивает:

- Вы кто?

- А вы кто?

- Я Джугашвили, - отвечает одна.

Тут вторая засмеялась:

- Мы артистки.

- Вижу, что артистки...

- А вы, наверное, Никишин?

Оказывается, Василий их предупредил обо мне, когда выселял из квартиры нашу команду. Я быстро переоделся, отдал ключи, подхватил свой чемоданчик, летные вещи и отправился в штаб ВВС на Пироговке 23. Здесь рядом с рабочим кабинетом в комнатке без окон поставили несколько раскладушек, где я и ночевал до весны 1945 года.

Кстати, штаб ВВС расположился здесь, по-моему, с 1940 года. Раньше он находился на улице Разина.

Фронтовой бомбардировщик Ту-2 только пошел в серийное производство, и Василий Сталин затребовал с казанского авиазавода один самолет для себя. Я как раз был на Центральном аэродроме, когда увидел заходящий на посадку Ту-2. Всегда, когда в поле зрения появлялся новый для меня тип самолета, я не мог побороть желание освоить его. Подошел к экипажу, представился и попросил пилота показать оборудование кабины, расспросил об особенностях пилотирования. После этого командир экипажа пошел докладывать в штаб по телефону о своем прибытии, а я занял его место, взлетел и сделал несколько кругов над аэродромом. В это время на поле в автомашине примчался Василий:

- Кто в воздухе?

- Какой-то Никишин, - ответил растерянный пилот.

- Ну, тогда ладно, - Он дождался моей посадки: - Как машина?

- Машина хорошая, но не для тебя, Василий.

На мой взгляд Василий Сталин был от природы прекрасным летчиком-истребителем, но качеств, необходимых для бомбардировщика, ему недоставало. Жизнь, к слову, ему испортило окружение - масса подхалимов, которые спаивали Василия и пользовались «дружбой», чтобы устроить свои дела.

Ту-2 оказался очень неплохим фронтовым бомбардировщиком, но довольно долго доводился, серийный выпуск ограничивался нехваткой двигателей М-82, и лишь к концу войны на фронте появились полки, вооруженные этой техникой.

В конце 1942 года В.Сталин направил меня вместе с летчиком Смирновым (Героем Советского Союза), штурманом и техником в Оренбург, чтобы забрать с авиазавода два опытных ночных ближних бомбардировщика (БНН)[1] конструкции Яковлева и перегнать их в Москву для показа высшему руководству.

В это время моя семья - жена с двумя детьми в эвакуации жили у тестя в Баймаке под Магнитогорском. Они там бедствовали, у сына уже началась цинга. Я получил разрешение Василия заодно вывезти семью в Москву, поэтому захватил кое-что из продуктов, а главное - в летной столовой в Оренбурге раздобыл буханку белого хлеба. Получили самолеты (они были на лыжах), заводские механики их подготовили, прогрели двигатели. После взлета мой товарищ со штурманом взял курс на Москву, а я с техником на борту - на Магнитогорск. Рядом с Баймаком располагался крохотный полевой аэродром, и когда я к нему подошел, то обнаружил, что все занесено глубоким снегом. Как же по таким сугробам потом в город добираться? Уже смеркалось, на пустынных улицах зажглись фонари. Выполнив разворот над городом, я сел на хорошо укатанную широкую улицу по названию Смычка, подрулил к третьему дому с края, заглушил моторы, вместе с техником зачехлил самолет. Заглянул в окно: жена что-то готовит у плиты. Оказывается, услышав шум самолета, она сказала детям: «Папа прилетел - по почерку узнаю». Конечно, они обрадовались, я продукты стал доставать и остолбенел: белого хлеба в мешке не оказалось, его кто-то из оренбургской заводской бригады у меня вытащил. Очень голодно тогда было везде.

За два дня мы собрались и в пасмурный день вылетели в Москву. Сначала сын сидел у меня на коленях, но по мере приближения к Уральскому хребту облачность прижимала нас все ниже, и я отправил его к жене в закабинный отсек. Горы были полностью закрыты туманом и облаками, и в какой-то момент прямо перед самолетом появилась расщелина в скалах, сквозь которую я смог проскочить только с резким креном. Еще успел подумать: «Хорошо, если сразу все насмерть разобьемся». Техник сидел на правом сиденье, все видел, но промолчал.

Ближе к вечеру у Волги я нашел аэродром, как потом оказалось – морской авиации, и сел, так как дальше из-за погоды лететь было вообще невозможно. Подбежал дежурный по аэродрому, раскричался: «Улетайте, тут холера! Здесь запрещено садиться, это морской аэродром!» Пришлось достать свое удостоверение инспекции ВВС за подписью В.Сталина с требованием ко всем должностным лицам «выполнять все указания». Нам выделили землянку, накормили. Через два дня вылетели в Москву, и прибыл я туда даже раньше своего напарника, поскольку он из-за плохой погоды попал в аварию: врезался в телеграфные провода и разбил самолет. С Центрального аэродрома я отвез семью к отцу в Лианозово, а сам вернулся на свою раскладушку в 23-м доме.

Позже оба БНН передали на Чкаловский аэродром для испытаний, но ночного бомбардировщика для замены По-2 из них так и не получилось.

Вскоре Инспекция ВВС КА была расформирована, не в последнюю очередь из-за скандалов, постоянно случавшихся с Василием Сталиным. Одновременно создавалось Главное Управление боевой подготовки фронтовой авиации ВВС КА, в его состав был включен и я.


[1] Известен позже как Як-6 в варианте бомбардировщика

 

Назад Следующая

Реклама