Глава 1.
Зарождение оружия воздушного боя (до 1914 года)
1.1. От мечты к
полету
Голубые заоблачные выси, сияющие
звезды и горячее Солнце влекли человека в полет едва ли не с начала
его миросозерцания. Стремление подняться в воздух и парить там,
подобно птицам обусловлено не только любованием красотой мироздания,
но и тягой к господству над людьми, "прикованными" к обетованной
земле.
Древняя летопись
указывает на то, что в 380 году до н.э. на собрании греков Архитос
демонстрировал полет деревянного голубя за счет струи дыма выходящей
из его сопла. Есть основания полагать, что этот опыт имеет прямое
отношение к реактивному принципу движения.
В памяти народной хранится много любопытных фантазий и скорбных
эллегий, связанных с первыми представлениями прорыва человека в
небо. Пытливые мечтатели в лице Овидия (Публий Овидий Назон)
римского поэта, породили сказочных Дедала и его сына Икара,
пытавшихся вырваться из плена на свободу с помощью машущих крыльев,
собранных из перьев птиц и склеенных воском. Такой "махолет",
приводимый в действие мощными мускулами молодого Икара удался. Икар
покинул место заточения, но, увлекшись полетом и, забыв о
предостережении отца: не подниматься близко к Солнцу, все же
приблизился к светилу. Горячее Солнце расплавило воск, крылья
сложились и, молодой Икар рухнул на землю.
Фантазия человеческого гения развивала мечту о полетах. Она
выдумывала одно за другим средство летания, начиная от резвых троек,
с бешеной скоростью увозящих карету к звездам, гусей в упряжке,
плавно тянущих возницу над полями, над долами... до привязных
крыльев и орнитоптелей.
Однако земля долго не отпускала человека в небо. Только в XVI веке
появились первые попытки человека оторваться от земли.
В России начало летания можно отнести ко второй половине XVII века,
если верить "Запискам" И.А.Желябужского, русского дипломата, который
описывал события конца XVII и начало XVIII веков. В его "Записках"
утверждается, что в Александровской слободе под Москвой, в
присутствии царя, при большом стечении народа, пробовал летать
"смерд Никита, боярского сына Лупатова холоп". Царевый приказ по
этому поводу гласил: "Человек не птица, крыле не имать. Аще кто
присвоит себе ани крылья деревянны, противу естества творит, то не
божье дело, а от нечистой силы. За сие содружество с нечистою силою
отрубить выдумщику голову. Тело окаянного пса смердящего бросить
свиньям на съедание, а выдумку, анидиавольскую помощью снаряженную,
после священные литургии огнем сжечь".
Другой царь, Алексей Михайлович (отец Петра I) благосклоннее отнесся
к выдумщикам полетов на крыльях, о чем в "Записках" имеется
следующий рассказ, относящийся к 1695 году:
"Тогожь месяца апрель в 30 день кричал мужик караул и сказал за
собой Государево слово (т.е. вызвал караул для права доклада царю
очень важного дела) и приведен в Стрелецкий приказ и расспрашиван, а
в расспросе сказал, что он, сделав крыле, станет летать аки
журавель. И по указу Великих Государей сделал себе крыле слюденые, а
стали те крылья в восемнадцать рублев из государевой казны. И боярин
Иван Борисов Троекуров с товарища с иными прочими, вышед, стал
смотреть; и тот те крыле устроя, по своей обыкности перекрестился и
стал мехи подымать и хотел лететь, да не поднялся и сказал, что он
те крыле сделал тяжелы. И боярин на него кручинился, и тот мужик бил
челом, чтоб ему сделать другие крыле иршеные (замшевые), и на тех не
полетел, а другие крыле стали в пять рублев. И за то ему учинено
наказание: бит батоги снем, рубашку, и те деньги велено доправить на
нем и продать животы его остатки".
Подобные забавные истории о попытках летания русских людей можно
встретить в записях А.И.Сулакадзева, Н.П.Боголенова, Ф.Н.Глинки,
Н.М.Карамзина и др. наблюдательных людей, живших в XIX веке.
Н.П.Боголенов пишет о полетах приказчика Перемышлева в 1724 г. в
селе Пехлеце, Рязанской провинции. Полет состоялся на крыльях из
бычьих пузырей, собранных в форме теремков. При сильном ветре
Перемышлева подняло выше человеческого роста и кинуло на вершину
дерева. Далее, А.И.Сулакадзев, ссылаясь на записки Н.П.Боголенова,
отмечает еще несколько событий, в том числе летания на оперенных
крыльях кузнеца по прозвищу Черная Гроза. В 1729 г. в селе Ключ
около г. Ряжска кузнец летал "ни высоко, ни низко", устал и
спустился на кровлю церкви, но поп крылья сжег, а его едва не
проклял. Сулакадзев, также описывает полеты подъячего Крякутного в
1731 году в г. Рязани на шаре, надутом "вонючим дымом" и в 1745 году
какого-то человека из Москвы, летавшего на воздушном змее. Поэт и
публицист Ф.Н. Глинка в своих "Письмах русского офицера" 1815 г.,
как бы подводя итог почти вековых проб летания, был глубоко убежден
в том, что "придет время, когда люди полетят", полагаясь на технику,
построенную по аналогии с птичьим полетом.
Некоторые
недостаточно обоснованные сведения указывают на то,
что первые ракеты были созданы в Китае.
Техника - техникой, а настойчивые пробы летания русских людей еще в
начале XVII века подсказали грядущим поколениям средства полета -
планер и воздушные шары, т.е. начала авиации и аэронавтики, пока с
наивными житейскими целями их применения. Цели применения авиации и
аэронавтики в те далекие времена еще не представлялись в полном
объеме. В газете "Русское слово" от 01.12.1909 г., цели полетов
человека описывались следующими соображениями: "Полеты... это будет
замечательный поворот, между прочим, в общественной жизни
континента, в правах и размышлениях зажиточной публики. Воздух
заполнится двуногими летающими мотылями, и царство водевиля
поднимется до высот заоблачных: дамы в новых шляпках прямо Солнцу
навстречу лететь будут и мужчины играть за выпивкою в карты на
высоте 10-ти тысяч метров от земной планеты..."
Шли годы... и только 19 сентября 1783 года гением человека
осуществлен первый полет на воздушном шаре, наполненном дымом, с
первыми аэронавтами: петухом, уткой и бараном. Удавшийся опыт
французов братьев Монгольфье стал началом осознанного
воздухоплавания человека на летательных аппаратах легче воздуха.
После нескольких удачных полетов на привязном аэростате -
монгольфьере один из первых аэронавтов Жиро де Вильет писал в
"Парижской газете": - "Я тотчас же убедился, что это недорогая
машина может оказать значительную пользу армии, давая обнаружить
позиции, маневры и передвижения неприятельских войск и извещать об
этом свои войска с помощью сигналов". Жиро де Вильет, сам того не
подозревая к каким качественным сдвигам, приведет военное применение
летательных аппаратов, все же попал в точку. С его "убеждения",
можно сказать, началась война в воздухе сначала на аппаратах легче
воздуха, а затем и на аэропланах, вооруженных метательным и
огнестрельным оружием.
