Если KAL 007 проник в воздушное пространство Камчатки в 16:30 GMT, трудно поверить, что он мог бы сделать это в одиночку, без всякого эскорта, не будучи обнаруженным, перехваченным и сбитым. Если бы ему удалось это проделать, это означало бы, что на протяжении 38 минут он летел над советской территорией стратегического значения, хорошо защищенной радарами и ракетами ПВО и не был при этом перехвачен. Это не слишком похоже на правду. Во время своего полета над полуостровом, KAL 007 должен был бы пройти не только рядом с военно-воздушной базой в Петропавловске, но также над важной базой атомных подводных лодок и рядом сверхсекретных ракетных баз. Но, по сравнению с самолетами и крылатыми ракетами, для противодействия которых была сконструирована советская система ПВО, Боинг 747 был чрезвычайно большой и относительно медленной целью. На самом деле он, вероятно, представлял собой самую большую радарную цель в небе. Боинг 747 буквально выплескивается на экран. Резонно удивиться, почему и как такая заметная радарная цель могла двигаться не потревоженной в течение 38 минут, пересекая один из наиболее защищенных регионов Советского Союза. В дополнение ко всему, советские истребители, способные достичь крейсерской высоты Боинга менее чем за минуту, были подняты в воздух с авиабазы неподалеку от Петропавловска только за восемь минут до того, как нарушитель пролетел близко к ней, но оказались неспособными его обнаружить.

Комментируя неудачную попытку русских перехватить нарушителя, Соединенные Штаты заявили, что это было результатом «плохого радара, плохих самолетов и плохих советских пилотов» – и добавили к этому списку через несколько лет прошедший накануне шторм, который, как считалось, вывел из строя значительную часть советской радарной системы. Результатом, как заявили США, стало то, что советские перехватчики не смогли подойти к корейскому реактивному лайнеру ближе, чем на 20 морских миль. Тем не менее, США никогда не утверждали, что следили за корейским авиалайнером в то время когда он находился над Камчаткой. Они «наблюдали, как русские вели самолет», то есть, иначе говоря, фиксировали работу советского радара. Но если русские знали, что их истребители находились в 20 морских милях от своей жертвы, приблизительно в одной минуте полетного времени, вполне в пределах не только радиуса действия радара, но и различимого визуально, они не могли бы потерпеть неудачу в перехвате самолета.

Более того, навигационные и габаритные огни на самолете можно было видеть на расстоянии от 50 до 80 миль в середине ночи при безоблачном небе, в условиях, которые наблюдались в то время над Камчаткой. Если советские истребители находились только в двадцати милях от корейского лайнера, они несомненно могли бы заметить самолет. Даже с земли самолет был бы отлично виден невооруженным глазом, если предположить, конечно, что его навигационные огни были включены. Тот факт, что ни пилоты истребителей, ни наблюдатели с земли не видели их, может означать только то, что самолет, был ли это KAL 007 или какой-то другой самолет, летел с выключенными огнями. И это в свою очередь указывает на то, что он не был невиновным. Если бы это был авиалайнер, он должен был бы включить все свои позиционные огни и, в особенности, проблесковый маяк.

Если KAL 007 или его имитатор успешно пролетели над Камчаткой, только присутствие поблизости самолета - постановщика помех EF-111 ECM (самолета радиоэлектронной борьбы, того же самого типа, которые были использованы во время рейда на Триполи и для обмана иракских радаров во время войны в Персидском заливе), могло объяснить тот факт, что он не был перехвачен над полуостровом. Эти антирадарные самолеты перехватывают сигналы, излучаемые вражеским радаром, изменяют их и посылают назад таким образом, чтобы показать фальшивое эхо там, где нет никаких самолетов, в то время как настоящий самолет защищен от обнаружения.

Города, поселки и аэропорты Камчатки были хорошо освещены и ясно видимы сверху. Это зрелище должно было встревожить пилотов KAL 007 и показало бы им, что они летят над землей в то время, когда они должны были находиться над водой. Над Камчаткой существует зона турбулентности, которая тоже должна была подсказать экипажу KAL 007, что самолет находится не над водой. Мы не знаем, пролетал ли KAL 007 над Камчаткой, или нет. Если пролетал, то трудно поверить, что его экипаж не понял, как опасно отклонился от своего курса. Еще труднее поверить, что он не был бы сбит, если бы не одновременное присутствие военного антирадарного самолета. Мы сомневаемся, что KAL 007 вообще пролетал над Камчаткой. Если его там не было, то на его месте, возможно, был самолет-имитатор.

Во время пресс-конференции 9 сентября 1983 года маршал Огарков заявил, что после полета крылом к крылу с другим самолетом, нарушитель проник в воздушное пространство Камчатки в 16:30 GMT на высоте 8000 метров (26000 футов). Русские перехватчики были подняты в воздух по тревоге в 16:37 и безуспешно пытались его посадить. Самолет-нарушитель покинул Камчатку в 17:08 GMT, следуя на высоте 9000 метров (29000 футов).

Советский контр-адмирал позднее дал совсем другую информацию о пролете над Камчаткой. Если тщательно проанализировать факты, его отчет и другие советские материалы о событиях того времени подразумевают, что той ночью в этом стратегически важном регионе было отмечено обширное американское присутствие:

Часто поблизости от Командорских островов находились две или три авианосные группы, которые посылали свои самолеты в направлении нашего воздушного пространства. Это была постоянная война нервов. Той ночью, 31 августа, я находился на своем посту и наблюдал за происходящим. Самолет выполнял свое задание у нашего побережья. Другой самолет приблизился к нему. Все предполагали, что это был воздушный танкер, сближающийся с самолетом-разведчиком.

Но к нашему удивлению, этот танкер, вместо того, чтобы повернуть на север, направился к югу и продолжал лететь вдоль международной трассы [ROMEO-20 – М.Б.], а самолет-разведчик оставался там же, где и был. Затем он внезапно исчез с наших радаров. Этот самолет, возможно, опустился на высоту около 3000 метров, где радар его не мог увидеть. Очевидно, что он сделал это специально.

Радары снова обнаружили его над Кроноцким заповедником. В этом районе находится горная гряда и самолет должен был подняться выше, чтобы избежать столкновения с горами. Один из офицеров объявил тревогу и в воздух было поднято два перехватчика. Они направились к востоку, чтобы встретить нарушителя, приближавшегося с восточного направления. Они смогли поймать самолет-нарушитель своими радарами, но потеряли его, когда он повернул над горами и не смогли найти его снова. В воздух была поднята вторая пара перехватчиков для того, чтобы помочь первой паре, которая к тому времени уже достигла предельной дальности полета. Но нарушитель скрылся в направлении Охотского моря.

Другой очевидец этих событий, Алексей Кретинин, который служил на командном посту на Камчатке, опубликовал отчет о происшествии в «Сибирской газете»:

Мы подумали, что на наших радарных экранах в 04:59 [15:59 GMT] появился самолет-заправщик. На военных картах он был идентифицирован под номером 6065. В 05:25 [16:25 GMT] он приблизился к границе. В 05:33 [16:33 GMT] он нарушил наше воздушное пространство. Вторая пара перехватчиков была поднята в воздух [это подразумевает, что первая пара уже была в воздухе – М.Б.], но не смогла найти нарушителя.

Самолет-нарушитель неожиданно исчез с радарных экранов, как только он вошел в наше воздушное пространство. Самолет появился на экранах через тридцать минут. На протяжении последних минут своего полета над полуостровом, когда он оставался видимым на экранах наших радаров, его преследовала третья пара перехватчиков.

Три отчета, принадлежащих маршалу Огаркову, адмиралу Сидорову и Алексею Кретинину подразумевают, что к Камчатке приблизился и пролетел над ней не один самолет, а несколько. Внешне схожие, они отличались важными деталями. Прежде чем мы попытаемся вывести хотя бы общие заключения на базе всех доступных свидетельств, о том, что произошло в то время над Камчаткой, давайте посмотрим, что две русские радарные карты, напечатанные на страницах 48 и 50 отчета ИАКО 1993 года (см. приложение и главу 14) могут добавить к нашим свидетельствам.

Прежде чем перейти к самой Камчатке, следует отметить, что карта на странице 48 отчета отражает события к юго-востоку от о-ва Карагинского, сильно отличающиеся от тех, которые были показаны на схеме, использованной Огарковым на его пресс-конференции 9 сентября 1983 года. На схеме Огаркова показан RC-135, который следовал своему обычному маршруту, крыло к крылу на протяжении десяти минут с нарушителем, двигавшимся в юго-западном направлении и появившемся на советском радаре в 15:51 GMT. Напротив, карта на странице 48 отчета показывает RC-135, который, сойдя со своего обычного маршрута, направился к югу и пересек след самолета, летящего на юго-запад через сорок минут после прохода этого самолета. Как я показал в главе 14, то, что на самом деле произошло в точке рандеву было по всей вероятности сложнее, чем позволяют нам точно описать наши свидетельства. Эти проблемы позволяет лучше понять значение опубликованного Советами источника, который относится к событиям на Камчатке.

На карта со стр. 48 показан след самолета, идущего в юго-западном направлении, который появился на экране советского радара в 15:51 GMT, как и тот, который описывал Огарков, следуя каким-то "ломаным" курсом, неожиданно прерывающимся у восточного побережья Камчатки вскоре после 16:26 GMT. В этой точке он все еще находился над международными водами и придерживался западного-юго-западного курса. Этот самолет не отмечен ни на карте на стр.48 ни на карте со стр. 50. Трасса обозначена «КЕ 007», но не может принадлежать корейскому авиалайнеру поскольку средняя скорость этого самолета близка к сверхзвуковой.

Карта на стр. 48 этого отчета показывает второй радарный след, явно принадлежащий другому самолету, который был зафиксирован советский радаром в 16:32, рядом с тем местом, но не позади него, где прерывается первый след, затем второй след идет в юго-западном направлении, пересекает Кроноцкий полуостров на Камчатке и после краткого полета над водой поворачивает вглубь суши к северу от Петропавловска. Его след заканчивается над побережьем Камчатки, которое на этой карте, в соответствии с правилами «добротной» картографии, передано черным цветом, закрывающим дальнейший курс самолета. Курс, которым следовал этот самолет, мог быть продолжением второго (юго-восточного) из двух следов, показанных на карте на стр. 50 отчета. Последний начинается на восточном побережье, затем пересекает Камчатку следуя юго-восточным курсом и входит в международное воздушное пространство над Охотским морем. Таким образом уже эти карты иллюстрируют сложность того, что произошло над Камчаткой.

Но это еще не все. События на этом втором радарной траектории со стр. 50 как и все другие, обозначенные на карте, помечены от 19:51 до 21:28 московского времени, то есть от 16:51 до 18:28 GMT. Таким образом события, обозначенные на карте, имело место позднее, чем те, которые промаркированы в GMT, показанные на карте со стр. 48, продолжавшиеся с 15:51 до 16:28 GMT. Хотя я не доверяю тому способу, с помощью которого представлены данные на карте со стр.48, я полагаю, что вторые траектории на обеих картах не являются их продолжением, а представляют траектории двух разных самолетов, летевших с интервалом в один час.

Я должен здесь также объяснить, что постоянное московское (стандартное) время отстает на три часа от Гринвичского, а не на четыре часа, как указано в отчете ИКАО. Должно быть, ИКАО базировала свои записи на теории (простительной), что 31 августа советские военные использовали летнее время. Это не так. Я вернусь к этому предмету позже в этой главе и еще раз, в главе 16.

След второго (идущего в юго-западном направлении) самолета показанный на карте со стр. 50, пересекает Камчатский полуостров в юго-западном направлении и не может принадлежать KAL 007. Скорость этого самолета по данным радара иногда падает до 240 узлов, но дважды увеличивается до сверхзвуковой в 720 узлов, один раз к северу от военно-воздушной базы Елизово и один раз над Охотским морем к западу от советской авиабазы на острове Парамушир в Курильской гряде. Это, конечно же, говорит о том, что этот самолет был военным, возможно EF-111, и не делал никаких попыток выглядеть как KAL 007 или RC-135, дважды резко увеличив свою скорость, чтобы оторваться от преследования. И вновь факты указывают на события, радикальным образом отличающиеся от официального отчета о нарушителе-одиночке, неосмотрительно сбившемся с курса гражданском лайнере.

Первый (северо-восточный) след на карте со стр. 50 принадлежит самолету, идущему курсом на юго-запад, который появился на экране советского радара в 19:51 по московскому военному времени (16:51 GMT), в ту же самую минуту, но только на час позже, как и первый самолет, маршрут которого показан на карте стр.48. Курс ни одного из этих самолетов, следовавших на юго-запад не идет по прямой (в отличие от курса гражданского самолета которого ведет его навигационная система, удерживающая курс между двумя контрольными точками). Тем не менее, как я уже сказал, оба курса – если только изобразить их в одном масштабе, – явно принадлежат разным самолетам. Как и второй след на карте со стр.50, первый имеет порядковый номер слежения 6065, то есть «военный, возможно вражеский».

Вновь мы видим явно противоречивую природу свидетельств – и сложность событий, которые они описывают. Как и второй след на карте со стр.48, первый след на карте со стр. 50 пересекает Кроноцкий полуостров, почти, но не точно час спустя после другого, но затем, в отличие от него, поворачивает к югу в сторону от суши, прежде чем исчезнуть с экрана радара в 20:41 советского военного времени (17:41 GMT). Этот поворот к югу, в сторону от суши похож на путь (первого) самолета, о котором упоминал адмирал, но, предположительно, был оставлен самолетом на час позже, чем те события, которые он упоминал. События, о которых говорит адмирал, похожи на последовательность, начавшуюся в 15:51 GMT, а не во время «второго часа».

Только один из четырех (трех) самолетов, показанных на двух картах из отчета ИКАО 1993 года пересекает Камчатку и входит в международное воздушное пространство над Охотским морем, следуя курсом, который мог бы привести его к Сахалину. Этот самолет, неправильно отмеченный как «КЕ 007», для того, чтобы укрыться от советского радара, опускается на небольшую высоту у восточного побережья Камчатки. Он мог затем пересечь Камчатку, но, если это так, на обеих картах не указан его дальнейший маршрут. Первый (северо-восточный) след, показанный на карте со стр.50, как я уже упоминал, пересекает Кроноцкий полуостров и затем поворачивает в сторону моря. Таким образом, у нас налицо самолеты, входящие в воздушное пространство над Камчаткой, некоторые из которых, по всей вероятности, не следуют далее к Сахалину. И, как увидит далее читатель в главе 16, появятся самолеты, входящие в советское воздушное пространство над Сахалином, некоторые из которых не пересекали Камчатку.

На этих двух картах русского происхождения мы видим, как самолеты исчезают из поля зрения радара, предположительно, благодаря тому, что они опускаются на высоту ниже 9000 футов и не появляются на картах вновь, есть также самолеты, неожиданно возникающие на высоте действия радара без видимых прецедентов на карте. Можно очень легко добиться такого эффекта, если вы играете в какие-то игры. Самолет может лететь на высоте ниже 9000 футов и неожиданно поднимается на высоту, где его видит радар. Два самолета могут летать близко друг от друга, чтобы казаться единой отметкой. Таким образом, в то время больше самолетов пролетали над Камчаткой и у ее берегов, чем у нас есть свидетельств. Русские, вероятно, располагали другими радарными данными, чем те, которые они дали ИКАО, но на поверхности свидетельства были представлены таким образом, чтобы прямо не противоречить официальной (один нарушитель, один пуск ракеты) версии событий. В то же самое время антирадарные помехи, поставленные американским самолетом, могут временами показывать пролет большего числа самолетов, чем их было на самом деле.

Зная о возможных неточностях, что можно сказать о самолетах, пересекающих Камчатку на основе тех заявлений, которые я уже цитировал и на основе этих радарных карт? Во-первых, кажется вероятным, что самолет, идущий юго-западным курсом, летел с точки юго-восточнее о-ва Карагинский и к северу от путевой точки NEEVA и вошел в советское пространство у восточного побережья Камчатки примерно в 16:30 GMT, затем пересек Камчатку, покинул воздушное пространство полуострова около 17:08 GMT и вошел в международное воздушное пространство над Охотским морем, направляясь к Сахалину. Именно так, по официальным советской и американской истории сделал KAL. Первая часть такого пути совпадает с тем, которым следовал первый самолет (летящий с северо-востока), показанный на карте со стр.48, хотя он летел с большей скоростью, чем указал Огарков, или с большей скоростью, чем был способен лететь KAL. В ноябре 1992 года президент Ельцин передал родственникам погибших граждан США и представителям южно-корейского правительства документы, предположительно, относящиеся к KAL 007, включая советскую карту, которая, как было сказано, базировалась на курсовых данных, записанных цифровым полетным магнитофоном. На ней показан самолет, летящий из Анкориджа (возможно, с авиабазы Элмендорф) к Сахалину, где он, предположительно, был сбит.

Второй, или, менее вероятно, даже третий самолет-нарушитель, идущий на юг, должно быть летел в целом похожим курсом и пересек полуостров Камчатка примерно в то же самое время, то есть, в 16:00 GMT. Заставляет задуматься тот факт, что Кретинин, который много внимания отводит подробностям, указывает время, в которое тот самолет, который он описывает, появился на экране советского радара и пересек воздушную границу (15:59 GMT и 16:63 GMT соответственно). Нарушитель, о котором говорит адмирал (или второй нарушитель, о котором он упоминал), вновь появился на радарных экранах в то время, когда он пролетал над Кроноцким заповедником, находящимся относительно близко к побережью, в то время как Кретинин указывает на то, что самолет вновь появился на радарах спустя тринадцать минут, что дает нам место самолета в 94 морских милях от восточного побережья Камчатки, далеко за пределами заповедника.

В этой связи я принимаю во внимание ссылки на то, что и Кретинин, и адмирал относились к самолету, о котором они говорили (по крайней мере первому из них) как к «заправщику» имея в виду самолет, которого первоначально советская ПВО считала заправщиком. Никто из них, я уверен, не думал, что кто-либо пошлет самолет-танкер через полуостров Камчатку в таких условиях, что было бы бессмысленно. Посылка одного или двух RC-135, в сопровождении одного или нескольких EF-111 была бы совсем другим делом, хотя демонстрировала бы высокий уровень враждебности.

Я уже упоминал доказательство того, что был и второй тур событий в небе Камчатки (17:30 GMT). Этот второй тур событий над Камчаткой имел место в то же самое время, как и первый тур вторжения в воздушное пространство Сахалина. Этот фактор наверняка произвел впечатление на советское высшее командование своей серьезностью и масштабом действий, которые были предприняты американцами. В качестве нового доказательства того, что на самом деле существовал второй тур событий над Камчаткой, я опишу события, которые происходили в то время и о которых у нас есть и данные радара, и показания очевидцев.

Если мы посмотрим на карту на стр. 50 отчета ИКАО 1993 года, то увидим прямо к югу от небольшого залива, на котором расположен Петропавловск, сплетение интересных радарных следов, которые сконцентрированы вдоль оси северо-восток – юго-запад. Они отмечают трассы полета советских перехватчиков 544 и 543. Перехватчик 544, который взлетел первым, поднялся на высоту, на которой его зафиксировал радар, незадолго до 20:46 московского военного времени. На тот факт, что это означает 17:46 GMT а не 16:46 GMT и таким образом относится к нарушителям этого часа, а не предыдущего, указывает следующий ниже отчет очевидца.

Об этой истории упоминает Андрей Иллеш в своей книге «Загадка черных ящиков». Она не только помогает точно установить время, но представляет существенный интерес и сама по себе.

Майор Казмин был пилотом на Камчатке, и был расквартирован на авиабазе Елизово, неподалеку от Петропавловска. Он получил приказ на взлет перед самым рассветом [выделено мной – М.Б.]

Это соответствует первой зафиксированной позиции 544 в 17:46 GMT и дальнейшие комментарии Казмина указывают на то, что он мог быть пилотом 544-го. Если это не так, то совершенно ясно, что он взлетел почти в то же самое время. В тот день восход на Камчатке наблюдался в 18:00 GMT на уровне моря и в 17:40 GMT на высоте 8000 метров. Если бы он взлетел намного раньше, чем за несколько минут до 17:46 GMT , это не могло бы, повторяю, не могло бы считаться «перед самым рассветом».

Через несколько минут Казмин уже находился в воздухе. Курс 120, к Тихому океану, высота 8500 метров. После пересечения береговой линии Казмин услышал по радио, что пилот Емельянов тоже взлетел и резервная пара приведена в состояние боевой готовности. Радио Казмина было настроено на частоту контроля за полетами и он слышал приказ на взлет. Но он также хотел связаться с землей и запросить инструкции, поэтому он попросил штурмана сделать это с помощью его собственного радио.

Здесь мы видим, что Казмин летел на МиГ-31, который, в отличие от МиГ-23 или Су-15 пилотируется экипажем из двух человек. В то время МиГ-31 был самым последним, все еще секретным истребителем с превосходной электроникой. Только спустя несколько лет Советы признали, что МиГ-31 вообще существует.

Когда Казмин находился на расстоянии 220 км от своей базы, прямо перед собой он увидел темный сигарообразный силуэт. Самолет летел с погашенными огнями. Казмин просигналил ему своими навигационными огнями. Обычно он летел с навигационными огнями, включенными на 30% мощности, чтобы экономить энергию и не ухудшать ночного зрения. Он переключил свои навигационные огни на 100 процентов мощности несколько раз, но не получил никакого отклика от нарушителя. Затем он несколько раз включил и выключил свои посадочные огни, но вновь без всякого результата. Наконец Казмин попросил землю осветить нарушителя прожекторами, но не получил никакого ответа с земли на свой запрос. После этого у него стало кончаться топливо и ему пришлось возвращаться не предприняв никаких действий. Он наблюдал нарушителя около 20-30 секунд.

На следующий день после разбора полетов с участием высокопоставленных военных из Хабаровска, Казмину позвонил сам маршал Огарков, который спросил его : «Почему вы не сбили этот самолет?» Казмин ответил: «Потому что у меня не было приказа». Маршал Огарков был рассержен и сказал: «Я не спрашиваю вас, получали вы какие-нибудь приказы или нет, я спрашиваю вас, почему вы его не сбили».

Маршал Огарков был в то время начальником советского Генерального штаба. Он знал о сложности и угрожающей природе событий, которые происходили над Камчаткой во время этого столкновения и был уверен в том, что Казмину следовало бы сбивать любого нарушителя, который оказался бы поблизости. Сложнее ответить на вопрос, почему встреча Казмина с сигарообразным самолетом произошла так внезапно.

Начать с того, что Казмин увидел «сигарообразный силуэт» прямо перед собой совершенно неожиданно и наблюдал его в течение 20-30 секунд. Очевидно, он не ожидал, что увидит этот самолет. То есть, иначе говоря, наземный контроль ничего ему не сказал. Он не знал, что это было и отнесся к этому самолету как к неизвестному, который мог оказаться и советским. Он сказал маршалу, что « у него не было приказа», под чем он понимал, по всей вероятности, что у него не было приказа, относящихся к этому конкретному самолету.

Ясно, что ему и Емельянову были даны специфические приказы иного сорта. Если бы они были пилотами перехватчиков 544 и 543, радарные следы которых показаны на карте со стр.50 и отражают достаточно продолжительные полеты вдоль оси северо-восток - юго-запад, прямо к югу от Петропавловска, их задача без всякого сомнения заключалась в том, чтобы патрулировать в воздухе для защиты важной военно-морской базы. То есть, иначе говоря, их миссия не имела никакого отношения, по крайней мере, первоначально, ко второму самолету-нарушителю, который как показано на карте со стр. 50, следовал севернее. Наземный контроль, руководя полетом двух перехватчиков, защищавших Петропавловск, вполне мог быть не тем, который первоначально отслеживал самолет-нарушитель, находившийся значительно севернее города и следовавший курсом с северо-востока на юго-запад.

После разворота в конце западного «плеча» перехватчик 544 мог вполне неожиданно заметить нарушителя, который сблизился с ним почти на встречных курсах в 21:06 московского военного времени (18:06 GMT). Нарушитель за четыре минуты до этого увеличил скорость до сверхзвуковой и пронесся мимо. Тем не менее, это место находилось не в «220 км от базы», как Казмин сообщил Иллешу. Более того, «сигарообразный силуэт» который упоминал Казмин, звучит похож скорее на RC-135 (Боинг 707), а 707-й не мог, конечно же, лететь на такой скорости. Как я предположил ранее, самолет-нарушитель, летящий со сверхзвуковой скоростью, мог вполне быть EF-111, форма которого не похожа на сигарообразную.

Если это столкновение, которое нашло свое отражение на карте, не произошло с Казминым, и он не был пилотом 544-го, тогда события, о которых он рассказывает, произошли где-то совсем в другом месте в то же самое время с другим самолетом-нарушителем, входившем в состав второй волны.

Во время моего расследования я интервьюировал полковника запаса Привалова, который служил на Камчатке с генералом, командующим военным округом во время событий связанных с KAL 007 и являлся также его другом. Когда я говорил с ним, Привалов находился в Париже в качестве собкора «Правды». Он процитировал слова своего друга, командующего военного округа, который сказал, что советская разведка оценила действия американцев той ночью как «репетицию массированного вторжения». Читатель увидит в следующих главах некоторые из других причин, которые привели Советы к этому выводу. Но то, что случилось на Камчатке, включая неожиданность и маскировку, координацию с разведывательным спутником, пролеты и другие нарушения границ самолетами–разведчиками и постановщиками помех, и сами события, занявшие около двух часов – все это было частью той угрожающей картины, которую видели Советы.