Но, в качестве введения, хотелось бы обратить внимание Евгения Ковалева на недопустимую для историка небрежность при работе с источниками. Например, автор широко практикует такие «виртуальные» ссылки: "Хорьков, с.42", "Евгеньев, с.36", "Zhukov, c.273", "Russia.... p.21", «Начальный…, с.57», «Суворов… стр.421» и т.д. и т.п. Более подробные ссылки на использованные источники в комментируемом материале мне найти не удалось.

Список литературы находится в конце текста, где все эти «Хорьковы» и «Начальные» даны полностью. Если Вы не обратили на него внимание, то это уж не моя вина.

Позвольте ниже кратко объяснить как лучше организовать ссылки. Систему ссылок в Вашем тексте Вы можете организовать несколькими способами.

Первый способ – дать просто порядковый номер источника в списке литературы. Например, (3, cтр.45). Достоинство – такая ссылка минимальна по объему и не загромождает основной текст, но минусов, на мой взгляд больше – если источников больше 4-5, то цифры трудно держать в памяти и все время приходится заглядывать в список литературы, чтобы уточнить, на какой именно источник автор ссылается. Поэтому я такими ссылками пользуюсь крайне редко, только если источников очень мало.

Второй способ. Можно подумать, что лучше всего было бы привести название источника полностью, как это делаете Вы или Алексей Степанов. Например: «в знаменитом рейде Люфтваффе на Ковентри принимало участие 437 самолетов [Ричардс Д., Сондерс Х. Военно-воздушные силы Великобритании во второй мировой войне (1939-1945 гг.). Сокр. пер. с англ. М.: Воениздат, 1963. С.146-147, 150].» Я нарочно не делаю здесь абзаца, чтобы показать, как это скверно смотрится. Видите, как такая подробная ссылка загромождает текст, делая его нечитаемым? Единственный плюс (небольшой) – такого способа – нет нужды в списке литературы, но это сомнительный выигрыш, потому что экономя бумагу (или кусок экрана) Вы не бережете ваших читателей от стрессов. Читатель пытается следовать за мыслью автора, что иногда совсем нелегко (не потому, что текст такой уж плохой, а просто излагаются сложные для понимания вещи – я не себя здесь имею в виду, и не Вас, и не Степанова, а говорю «в целом»), а тут сыпят какими-то названиями, издательствами, страницами, и в результате, Вы уже не помните, с чего фраза вообще начиналась. Получается, как говаривал Н.Н.Баранский «каша с гвоздями). Поэтому я таким способом тоже не пользуюсь, за что читатели мне, надеюсь, остаются благодарны.

Третий способ. Это попытка «взять лучшее из обоих миров», удержать ссылку компактной и в то же время сделать ее достаточно информативной, чтобы читателю не пришлось всякий раз заглядывать в список литературы. Например, берете источник полностью, например: 17. Cooper M. The German air force, 1933-1945. Аnatomy of Failure. London, 1981, помещаете его в список литературы, и в тексте просто пишите, напоминая читателю, откуда взята та или иная идея или цифра: (Cooper, р. 34). И читатель уже видит, что это писал этот самый Купер, а не, скажем, генерал-полковник Жилин. И «перепрыгнуть» такую ссылку взглядом легко, и Купера мы сохранили в поле зрения. Если Вы ссылаетесь на ряд книжек этого Купера, то пишите год издания:(Cooper, 1974, p.67), а если несколько из них написано в один год, то это может выглядеть так: (Cooper, 1974a, p.89). Вот этой системой ссылок я и воспользовался, потому что она мне кажется наиболее разумной. Название издательств я не привожу, потому что по правилам библиографического описания книжек этого раньше не требовали, писали просто место и год издания.

 " 6000 немецких орудий начали обстрел оборонительных пунктов" (глава 1, с.8). - Наверное, Е.Ковалев что-то перепутал, и соединил «населенный» пункт с «оборонительным».

Оборонительный пункт – общий термин для обозначения разного рода укреплений – и долговременных и полевых (хотя у Вас, как видно, слова «населенный» и «пункт» навеки соединены в одно целое). Были ли такие укрепления на границе? Были. Уважаемый критик может сесть на поезд Москва-Варшава и посмотреть по сторонам при переезде через старую границу в районе Бреста – эти оборонительные пункты, сооружения, разного рода доты и дзоты, иногда даже остатки соединявших их когда-то ходов сообщения (нет-нет, не поездов дальнего сообщения, если у Вас, Сергей, такой вдруг штамп опять вскочил в голове, как чертик из коробочки) еще сохранились и хорошо видны прямо из окна поезда. В том случае, если укрепления располагались на территории населенного пункта или рядом с ним, то, конечно же, обстреливались и населенные пункты. Но понятно, что полного соответствия между оборонительными и населенными пунктами нет. Только ли одни оборонительные пункты обстреливались? Нет, не только. Удар наносился по всей советской военной инфраструктуре в приграничных районах – о чем и написано в той же фразе, которая на самом деле полностью выглядит вот так: «В четыре часа ночи 6000 немецких орудий начали обстрел оборонительных пунктов, казарм, складов горючего и боеприпасов вдоль всей границы» Мой оппонент непонятно по какой причине отрезал вторую половину фразы про казармы и склады, а потом «наивно» удивляется – как-то звучит теперь не так.

«… истребители Лагг-3 и Миг-3…» (глава 2, с.1). – Человек, мало-мальский знакомый с авиацией, никогда так не напишет, как не напишет «акм» вместо «АКМ» или «т-34» вместо «Т-34», потому что ЛаГГ - это Лавочкин, Горбунов и Гудков, точно также МиГ- это Микоян и Гуревич. Возможные оправдания, типа «это девочка на компьютере ошиблась», едва ли могут звучать убедительно.

Да нет у меня девочки на компьютере, не прилагалась, когда покупал, хотя я бы и не возражал. Я же не пишу миГ или лАГГ? А в литературе можно встретить и Лагг и ЛаГГ и ЛАГГ.

И-153 в Испании не воевали, т.к. испытания опытных экземпляров машин этого типах начались лишь осенью 1938 г.

Да, согласен, И-153- опечатка, «Чайки» в Испании не воевали. В том числе потому, что Сталин потерял интерес к Испании и, считая дело республиканцев проигранным, поставки оружия прекратил. Мне об этом уже писали сразу после публикации, но я решил оставить как есть. Как являлась опечаткой и дата «Channel Dash», прорыва немецких кораблей из Бреста в Вильгельмсхафен, который состоялся не в 1941 г., а в 1942 г. Но эту опечатку, кажется, никто в свое время не заметил.

Интересно, а какие бомбардировщики не могли догнать, по мнению Е.Ковалева, И-16? Н.Якуба в журнале «Крылья Родины» приводит список самолетов...

Видите ли, мы же не авиационные гонки тут обсуждаем, а войну? Если бы гонки – тогда понятно, пускаем часы, стартуем одновременно, летим по прямой, скажем, 200 км, кто первый прилетел, тот и выиграл. А на войне как дело обстоит? Увидел, скажем, противника над головой. Желательно получить команду, вскочить в самолет, вырулить на взлет, подняться в воздух, набрать высоту и только потом уже начать догонять. Именно поэтому англичан так спасли радары системы раннего оповещения в 1940. Не было бы радаров – гораздо труднее было бы вражеские самолеты перехватывать, и более высокая скорость «Харрикейнов» и «Спитфайеров» не очень бы помогла. Или, например, впереди идет вражеский бомбардировщик, мы его начали догонять, а он успел в облака залететь – и все, как его найдешь? Гонка и не удалась. Именно такой случай произошел с итальянскими истребителями, которые не смогли догнать СБ или с Борисом Сафоновым 22 июня 1941 года когда ведомая им тройка И-16 не смогла догнать уходящий Юнкерс-88 (см. выше в письме М. Мустафина). Если бы в расчет принималось только соотношение «абсолютных» скоростей, ни один бомбардировщик в воздухе не смог бы уцелеть.

"Около 90% всех советских машин имели на вооружении только пулеметы, в то время как немецкие были оснащены авиационными пушками" (глава 2, с.1). /Напомню еще раз, что речь идет о войне в Испании - С.И.)/. Очень хочется узнать у Евгения Ковалева, какие именно немецкие самолеты (тип и число самолетов на вооружении) имели в то время пушки? Ведь первый немецкий пушечный самолет - истребитель Bf-109E-1 появился лишь в январе1939 г., поэтому "поставка этих самолетов (первых серийных экземпляров, - С.И.) состоялась уже по занавес гражданской войны в Испании...

С удовольствием удовлетворяю Ваше любопытство. Первые пушки были установлены на Bf-109 V-9 (в крыльях), Bf-109D (одна пушка) – между цилиндрами, и не только на Bf-109 E-1 (две пушки в крыльях), но и на Bf-109 E-3, у которого была тоже одна пушка). Все эти самолеты побывали в Испании, пусть и короткое время. Если Вы внимательно прочитаете мой текст, то увидите, что я не указываю точную дату, а пишу о войне в целом. Кроме того, должно быть понятно, что отрезвил советских авиационных деятелей именно кризис республиканцев в конце войны, а не первые легкие победы в 1936 г. - первой половине 1937 г.

"Тактически советские истребители продолжали летать в составе звеньев" (глава 2, с.3) - Самолеты вообще, а истребители в частности могут просто летать. А вот в каком тактическом (боевом) порядке летают самолеты - это отдельный вопрос.

Помните Высоцкого: «Опасаясь контрразведки, избегая жизни светской...»? Почему нельзя начинать предложение с деепричастий?

«… число пилотов, наблюдателей и техников должно было увеличиться …» (глава 2, с.2). – «Наблюдателей» в авиации вообще никогда не было. Примерно до конца 30-х годов в советских ВВС использовался термин «летчик-наблюдатель» («летнаб»). Если в авиации говорят о летном составе, то после летчиков всегда упоминают штурманов. А если читать написанное Е.Ковалевым, то получается, что в советской военной авиации перед войной штурманов не было вообще.

Почему наблюдателей? Это выражение взято из архивного источника, вероятно его авторы и имели в виду «летнабов», кого же еще? А лексику они использовали – не 2000-го, а 1939 года, потому что именно в это время составлялся документ.

«Немецкие летчики превосходили своих оппонентов с точки зрения летных характеристики и огневой мощи» (глава 2, с.5)./Выделено мною, С.И./ Воспроизведена орфография оригинала. Без комментариев.

«С точки зрения» и означает, что речь идет о воздушных боях с использованием самолетов, а не о кулачном поединке.

"А если в моторе дыра, что с таким самолетом делать?" (глава 4, с.8). - Какая разница мотор или портянка? Интересно узнать, что сказал бы в ответ Е.Ковалеву тот авиамеханик, на которого он ссылается. Наверняка ответил бы "по-технарски", по-русски, без затей.

Разница одна – портянку с дырой мой оппонент сможет намотать на ногу и так и ходить, не ощущая особого неудобства, а вот на самолете с поврежденным двигателем в воздух уже не подняться. Ну, хорошо, назовите дыру более благородно: «пулевым отверстием», если Вам так хочется, я не против. А можно и не называть, мы же не диссертации здесь пишем? Я имею полное право стили варьировать, выбрать, какой считаю нужным в данном месте. Могу сказать, например, по-солдатски (технарски): «Бля! да ему ж осколком нахрен всю грудь разворотило!», а могу и по-врачебному: «Неоперабельный осколочный пневматоракс...». Смысл – все равно близкий, потому что осколок он и есть осколок.

"... Ил-2 (а вода в карбюраторе у Илов всего полка? А отсутствие на них бортстрелков до 1942 г.?)" (глава 4, с.10). - И карбюратор один на весь полк, и бортстрелков нет, не то в карбюраторах, не то в полку.

Нашли к чему придраться. Масса примеров типа: «На истребителях... была установлена пушка такая-то...». Как обощение. А если бы я написал «карбюраторов», мой оппонент тут же сказал бы, что по моему мнению, на каждом двигателе стоит по десятку карбюраторов. Во второй фразе слово «них» может относиться только к «Илам», - по правилам русского языка, потому что только «Илы» стоят во множественном числе, а карбюратор и полк – в единственном. Вот если бы было написано: «... в карбюраторах Илов всех полков. А отсутствие на них бортстрелков...» Тогда можно было бы еще не понять, на карбюраторах эти борстрелки сидели, или в полках.

И вот теперь мне хочется спросить у оппонента, ну хорошо, поупражнялся он немного в лингвистике, неудачно, а как же насчет воды-то и, в результате, полной потери боеспособности? (А самолеты-то ведь числились, и справедливо, совершенно исправными). Неужели та вода исчезла от попыток придумать новые правила согласования окончаний?

"... опытные штабисты отдают продуманные приказы" (глава 4, с.14). - Как известно приказы отдают командиры, а штабисты их готовят.

Что же Вы штабистов-то так принизили! Неужели, скажем, начальник Генерального штаба, дивизии, корпуса, полка, не может сам отдать приказ? Может! И отдает! И его подпись стоит под текстом приказа. А в канцелярском смысле (именно об этом говорит мой оппонент) готовит приказ и подает на подпись писарь, рядовой, который потому и рядовой, что ему особая власть на машинке перепечатывать не нужна.

"И-15, И-153 и И-16 были созданы в КБ Поликарпова на базе американского истребителя "Боинг" (глава 4, с. 16). - Автор, делая такое заявление, претендует на сенсацию! Скорее всего, Е.Ковалев перепутал истребители Поликарпова с Ли-2, но даже, если это заявление имеет какое-то под собой основание, то как можно создать на базе одного самолета два совершенно разных - моноплан И-16 и биплан И-15 и его развитие И-153?

Да какая уж сенсация! 60-детней давности. Копирование образцов зарубежной военной техники – одна из характернейших особенностей российского и советского ВПК на протяжении практически всей его истории. Танки БТ немцы называли танками Кристи (и имело на то, кстати, полное право), бомбардировщики СБ – «Мартин», Ту-4 был скопирован с Б-29, Ту-144 с Конкорда, за что и получил насмешливое прозвище «Конкордский», пистолет ТТ – это «Кольт», «полуторка» - это Форд (немцы очень грузовики «Форд» любили, по очень простой причине – запчасти всегда можно было найти, - снять с разбитых советских машин, таких же «Фордов»), ЗиС - Студебеккер, Газик – Виллис, Калашников многое позаимствовал от эрмовской штурмовой винтовки, и так далее. (Ну, воображаю, и крику сейчас поднимется!). Не говоря уже об украденной документации по производству ядерного оружия, французских противотанковых ракетных системах, американских ракетах воздух-воздух, лазерных дальномерах, стабилизаторах для танковых пушек, ракетном топливе, малошумных винтах для подлодок... (похоже лучше не продолжать, потому что с квасными «патриотами» в этом месте удар может случиться). В статье «От Ме-262 к Миг-15», опубликованной ранее на этом же сайте, я привел многих примеров, касающиеся «немецкого следа» в «создании» советской реактивной авиации в первые послевоенные годы. Часто «за основу» бралось сразу несколько образцов. Копирование было редко стопроцентным (разве что в единичных случаях, например, при «создании» «Кирпичного» Ту-4, где это было специально оговорено в приказе Сталина). Почему? Нет нужных материалов, не хватает опыта в производстве каких-то компонентов, слишком сложная конструкция для эксплуатации малоквалифицированными техниками и военнослужащими. Нельзя, например, было скопировать один к одному Боинг Р-26, хотя бы потому, что нет алюминиевых сплавов для производства цельнометаллической обшивки, как у «оригинала».

Нужно «заимствовавать», или нет? Нужно. Нет (и не было) другого выхода. Но и писать при этом, что дескать, полностью оригинальная разработка, – тоже неправильно. Собственно, я об этом лишь и написал. Конкретно о кухне советского военно-технического шпионажа в Америке в 1930-е годы см. ниже в приложении.

А дальнебомбардировочная авиация не действует в интересах наземных войск?

В ноябре 1940 г., после расформирования мехкорпусов соединения АДД, к сожалению, были переданы в распоряжение командующих округами. Попытка использовать части АДД для прикрытия отступающих войск, а не по прямому назначению в условиях, когда господство в воздухе было уже потеряно, привело к огромным потерям. Вспомним судьбу Гастелло и его экипажа. См. в приложении 1 отрывок из доклада разведуправления Люфтваффе.

"Вернер Мельдерс был назначен на должность генерала истребительной авиации" (фотогалерея, с.3). - Даже выпускник военной кафедры ВУЗа знает, что генерал - это не должность, а звание, которое, в свою очередь, "присваивают".

Ну, выпускник военной кафедры ВУЗа, может быть и согласился бы с Вами, но нам придется все-таки залезть немного поглубже. Видите ли, в советской (российской) армии – таки-да, звание генерала действительно присваивают, как и в немецкой. Но мы же про Люфтваффе говорим? Где Мёльдерс и служил. А в Люфтваффе новая должность Мёльдерса, на которую он был назначен 19 июля 1941 года, называлась дословно именно так: «Генерал истребительной авиации», или, по-немецки, «General der Jagdflieger» (не путать с «General der Flieger», что примерно соответствует генерал-лейтенанту), и занимал ее указанный Мёльдерс, будучи всего лишь оберстом, то есть, по-вашему, полковником! И разбился он, в ноябре 1941 года, в чине оберста. Звания генерала ему еще не присвоили, хотя наверное к этому дело и шло, и он его и получил бы вскоре, как потом Галланд, но об этом мы можем теперь только гадать. В словарике к своей книге по истории Люфтваффе Е.Хутон переводит «General der Jagdflieger» на английский как «Инспектор истребительной авиации» (совершенно правильно), и в скобках помечает, что «Инспектором» мог быть не обязательно генерал по званию (Hooton, p.340). Почему выбран такой термин, вводящий рядового читателя в заблуждение? Вопрос к Герингу, который его ввел, а не ко мне.

Некомпетентность Е.Ковалева не позволяет ему критически относится к цитируемым (но не указанным) источникам. В книге “Военные летчики” есть такая фраза: «Адольф Галланд был назначен Генералом Истребительной авиации» (“Военные летчики: асы Второй мировой войны”, Минск, “Литература”, 1997, с.369). Правда, в этой же книге, на следующей странице должность немецкого аса названа почти правильно: “Генерал Галланд в январе 1945 г. был снят с генеральской должности командующего истребительной авиацией” (там же, с.370).

Именно поэтому, в силу своей компетентности, я и рискую предположить, что фраза «Галланд был назначен Генералом истребительной авиации», совершенно правильна, как и следующая, что эта должность была генеральской, но, как и в советской (российской) армии мы находим толпы табуны комдивов (это генерал-майорская должность) – полковников, так и в Люфтваффе на генеральской должности мог быть (и находился) оберст.

Автор материала, путаясь в русской авиационной терминологии, естественно, не может найти адекватный перевод немецкому или английскому специальному термину. Например, Е.Ковалев приводит в (своем?) [??-Е.К.] переводе слова Адольфа Галланда по поводу высоких немецких потерь в ходе операции "Боденплате": "Из-за ужасающего зенитного огня с атакованных аэродромов, из-за необходимости пройти через зону обстрела орудий, размещенных против летающих бомб Фау-1, (выделено мною, С.И.) и от атак вражеских истребителей мы потеряли 300 пилотов" (глава 4, с.9). Затрудняюсь утверждать однозначно, чего больше в этом пассаже - незнания немецкого языка или незнания предмета обсуждения.

Ну и как этот пример иллюстрирует неточный перевод? Какой именно термин переведен неверно? Фау-1? Вот, смотрите как в оригинале выглядит выделенная вами фраза: «Because of terrific defensive AA fire from the attacked airfields, from flying through barrages intended against V-1 bombs, and from enemy fighters… we had a total loss of nearly 300 fighter pilots».

Вот что пишется по этому поводу в широко цитируемой (со ссылками и без оных [? – Е.К.] Е.Ковалевым книге «Военные летчики»: “ Глубокая секретность операции “Боденплатте” вышла боком. Над побережьем Северного моря самолеты, шедшие в плотном строю, напоролись на шквальный огонь немецких зениток, прикрывавших пусковые установки ракет ”ФАУ-2” (а не Фау-1, как пишет Е.Ковалев – С.И.), расчеты которых не были предупреждены” (там же, с.198).

Фраза про Фау-1 взята из автобиографии самого Галланда «The First and the Last» в английском переводе, ссылку на которую, с указанием страницы, Вы легко можете найти. Если выбирать, какой источник больше заслуживает доверия, то я бы выбрал мемуары Галланда, потому что английские были зенитчики или германские – «генерал-лейтенанту» Галланду, наверное, виднее, тем более что именно он разрабатывал операцию «Боденплатте» и оставил свою должность 1 января 1945 года в том числе вследствие ее провала.

Я посмотрел несколько свежих источников по Боденплатте и только в одном нашел упоминание о стрельбе зенитчиков, охранявших районы дислокации Фау-2 по немецким самолетам. Вот этот кусок в кратком пересказе (A. Bishop. Destruction at Dawn. McGrow Hill, 1999):

...Между Утрехтом и Роттердамом зенитчики 16-й зенитной батареи открыли огонь по собственным самолетам, хотя получили предварительное предупреждение (видите, было предупреждение). Жертвами этого «дружественного огня» стали: Франц Кюнц (тяжелое ранение во время вынужденной посадки около Полсброека), Герхард Кролл, Манфред Ниссен, Хельмут Хейзер (у всех - вынужденная посадка в районе Брокена, пилоты получили легкие ранения или ушибы).

Всего четверо, ни один из них не погиб.

Тот факт, что ни Фау-1, ни Фау-2 не применялись немцами против тактических целей (которыми являются и аэродромы противника) из-за крайне низкой точности попадания широко известен, и не только историкам.

Разве я (или Галланд) пишем где-то, что Фау-1 применялись против аэродромов? Стрельба велась по Антверпену, Брюсселю и Льежу, целям, вполне достойным.

Откуда же в декабре велась стрельба по этим городам, несомненно, стоящей мишени для самолетов-снарядов? Из-за линии фронта. И именно поэтому зенитные орудия союзников и были размещены к востоку от этих городов. Смысл в этом был, потому что город является неподвижной мишенью и маршруты подлета к цели этих самолетов-снарядов вполне предсказуемы. Эта методика была опробована при обороне Лондона в 1944 г., когда истребители перехватывали Фау-1 над Ла-Маншем, а затем начинался так называемый “Flak Belt”, пояс, в пределах которого размещались английские зенитки. Вот на такой пояс, который к тому времени переместился уже на континент, и наткнулись немецкие летчики, участвовавшие в операции Боденплатте.

Е.Ковалев в главе 4 на с.15 помещает цитату из “Spike, с.81”, в которой сравниваются технические характеристики истребителей Мессершмитт Bf-109 модификации F и И-16 тип 27. Данное сравнение заставляет меня задать ему целый ряд вопросов:

1. Почему Е.Ковалев выбрал для цитирования именно этот источник? Неужели в многочисленной западной литературе, посвященной 2МВ, о которой Е.Ковалев с пафосом говорит, нет данных приведенных в метрической системе измерений (кстати, какими милями оперирует Spike – английскими или американскими, сухопутными или морскими?), принятых, в том числе, и в России?

А почему бы не воспользоваться этим источником? Чем он хуже любого другого? Мили – потому что так автор пишет в оригинале, а я его просто цитирую, что и отметил в тексте. Я же не сравниваю скорость одного самолета в милях в час со скоростью другого в километрах в час? Разве от единиц измерения зависит тот неоспоримый факт, что «Ме» значительно превосходил в скорости (и по другим параметрам) «И»?

2. Почему берется для сравнения И-16 тип 27? Ведь тип 27 был переходным типом, самолетов этой модификации было построено всего 59 экземпляров ...

И-16 и Ме-109 F сравниваются не потому, что этих самолетов было построено больше или меньше, а потому, что они дают какое-то более или менее «усредненное» представление о всей массе истребителей у противоборствующих сторон в начале конфликта, а не только о «самых последних» моделях. Конечно, в войне участвовали более поздние модели И-16, который выпускался до 1942 года, но и более ранние – тоже!

3. Почему сравнивается новейший, по состоянию на лето 1941 г., Bf-109F-3 c И-16 выпуска 1939 г.? Если мы говорим об объективности, то необходимо сравнивать выпущенный в конце 1940 г. немецкий истребитель с советскими самолетами, появившимися в это же время - Як-1 и ЛаГГ-3. В этом случае Bf-109F-2, применявшийся летом 41-го на советско-германском фронте ("Авиация и космонавтика вчера, сегодня, завтра", май-июнь 1999 г., с.53) по основным характеристикам не имеет больших преимуществ перед Як-1 или ЛаГГ-3.

Посмотрите еще раз, что у меня написано: "Основным истребителем во время начальной стадии "Операции Барбаросса" был Bf-109F (R. Grinsell, Messerschmitt Bf109 с.44). "Фридрих" превосходил И-16 по скорости - почти на 100 км в час...»

Основным! Немцы озаботились тем, чтобы в «Барбароссе» основную массу истребителей составляли новейшие самолеты. В боях участвовали и Ме-109Е, но их было меньше. Як-1 ни в какой степени не был самым массовым советским истребителем на 22 июня, в отличие от И-16, поэтому Як-1 (к тому же, еще не освоенный толком пилотами) и Ме-109 я и не сравниваю.

А если мы будем сравнивать максимальную скорость МиГ-3 - 648 км/ч на высоте 7000 м, то получается, советский истребитель почти на 50 км/ч превосходил немецкий.

Вся дело в том, к сожалению, что, как показали первые же дни войны, основные воздушные бои разворачивались на средних и малых высотах, а здесь МИГ-3 уступали немецким истребителям в маневренности, не имея к тому же пушечного вооружения. (См. подробнее у В.С.Шумихина «Советская военная авиация 1917-1941. М., Наука, 1986, с.238).

Позволю самому себе ответить на первый вопрос. Е.Ковалев выбрал именно эту цитату потому что она больше всего "иллюстрировала" избитый тезис о "техническом отставании" советской авиации, т.е. налицо подтасовка фактов или же дремучий непрофессионализм Евгения Ковалева.

Вот как раз я подтасовки фактов и хочу избежать. К сожалению, структура истребительного парка советской авиации была гораздо более «старой», нравится это Вам или нет. И «средний», наиболее типичный воздушный бой 22 июня – это именно поединок Мессершмиттов и И-16 разных модификаций, который реконструирован у меня в разделе 5.

«Коммондор гешвадера, оберст Вернер Мельдерс сбил пять машин …» (глава 4, с. 2). - О великий и могучий русский язык, как не любит тобою пользоваться дилетант от авиации! Как это «по-импортному», когда немецкие (в данном случае) слова пишутся русскими буквами. Позволю себе обратить ясновельможное внимание пана Ковалева, что в данном контексте «коммондор» переводится как «командир», «гешвадер» традиционно переводится как «эскадра», а «оберст» - «полковник». В итоге и по-русски получается вполне складно – «командир эскадры полковник Вернер Мельдерс» и далее по тексту.

Во-первых, коммондор – это почти из Ильфа и Петрова, помните, «командор автопробега». только с двумя вашими ошибками в этом слове. У меня же написано «коммодор». Ну что поделать, если именно так называлась должность Мёльдерса. Конечно, можно написать «командир авиационной дивизии («эскадры»?, прямо Нахимов какой-то?), полковник Вернер Вольфгангович Мёльдерс, Дважды Герой Германского Рейха (Союза) (обладатель Рыцарского железного креста с дубовыми листьями – это почти то же самое, разве нет?)», но это будет уже как-то не так звучать... Все равно что Гая-Юлия Цезаря назвать генерал-лейтенантом Цезарем, командующим Галльской армией Рима (тьфу! опять иностранщина!), Римским экспедиционным корпусом (опять!), нет вот еще лучше – Арамейской пехотной ратью (чтобы было доступнее читателям? Вы за них не переживайте, они сами в состоянии разобраться).

Как ясновельможный пан ясновельможному пану хочу Вам, Сергей, также сказать: командир - плохой аналог слову коммодор, потому что таким образом смешивается более частное и более общее понятие. Коммодор – более частное понятие, это не просто командир (опять иностранное слово! И зачем Вы его только употребили?), а применительно к нашему случаю ключевая фигура («фигура», опять что-то не то), лидер, (нет!), поглавник (нет, что-то югославское), лучше скажу по-нашему, по-древнерусски – ГОЛОВА! авиационного соединения определенного типа.

Перевод слова «гешвадер» как «эскадра» мне кажется не очень хорошим, потому эскадра – это более привычное соединение военных кораблей, а не самолетов. Было бы у немцев что-то вроде “der escadren” , тогда еще понятно. Писать «эскадра» только потому, что у немцев были воздушные флоты? Но ведь в составе нашего Аэрофлота, который тоже «флот», авиаотряды, а не эскадры? По числу самолетов и по принципам организации на гешвадер дивизии, ни стаффель эскадрильи не соответствуют. Я бы слова «гешвадер» и «стаффель» удержал в качестве узких технических терминов именно для названия подразделений Люфтваффе. Если уж мы немецкие слова «тарелка» («таллер») и «бутерброд («бутер унд брод» - хлеб с маслом) применяем уже столетиями, то не вижу, почему мне в рамках данной статьи нельзя эти чисто технические термины использовать. Можно, конечно, было бы написать эти слова латинскими буквами, но это смотрелось бы немного странно, гораздо менее органично, чем, скажем, в английском тексте.

Ну хорошо, оберст – полковник, а как Вы переведете «унтер-офицер» или «обер-ефрейтор»? Старшина и младший сержант? (Старшина Ноке! Звучит!) Или так и оставите? В наиболее авторитетных источниках по истории Люфтваффе, к которым я Вас и отсылаю (кстати, Вы, наверное, опять недовольны, потому что я написал Люфтваффе, а не Германские ВВС, интересно, кстати, что в иностранных изданиях именно советскую, а не любую авиацию именуют VVS, а свою – RAF и USAAF, как и заимствованное русское слово «sputnik» означает не просто любой космический аппарат, а таковой аппарат именно русского производства), немецкие термины пишутся зачастую вообще без перевода, а в конце текста объясняются. Так авторы стремятся избежать путаницы, неизбежной при ваших сомнительных попытках найти точные эквиваленты и русифицировать все и вся. Мне такой подход тоже кажется более правильным.

Кстати, уместно будет сообщить Е.Ковалеву, что слово «стаффель», которое он тоже очень любит использовать в своем материале, применительно к данному контексту переводится как «группа», которая, в свою очередь, состояла из эскадрилий. Поэтому организация немецкой авиации в тактическом и оперативно-тактическом звене: эскадрилия – группа – эскадра, с большими оговорками, но аналогична структуре советских ВВС: эскадрилия – полк – дивизия.

Видите, к чему приводит Ваше неуместное стремление перевести все и вся на русский язык 16-го века? Совсем Вы нас тут запутали и сами запутались со своими группами и эскадрами. Но смотрите сюда:

Возьмем скажем, Jagdgeschwader.

Он состоит из трех Gruppe (групп) которые обозначаются римскими цифрами I, II, III и Штаба (Stab) то есть самолетов штаба, в том числе машин коммодора и адъютанта.

Каждая группа состоит в свою очередь из Staffel’ей, которых тоже три, но чтобы не путать первые стаффели I-й группы и, скажем, III-й, немцы использовали для стаффелей сквозную нумерацию арабскими цифрами– от 1 до 9. Точно также принято было и в советской армии – в мотострелковом полку три батальона и девять рот, которые носят номера с 1 по 9. А у Вас что получается? Стаффель не может переводится как группа, потому что это разные вещи, «группа» (Gruppe) уже есть. В каждой группе (I, II и III)– по 3 стаффеля. Если уже переводить, то следовало бы назвать стаффель эскадрильей, а не группой.

Во истину получается...

Без комментариев, уважаемый любитель авиационных баек (загляните в приложение, я там для Вас кое-что специально припас). И не «во истину» пишется, а «воистину», потому что это наречие.

Но объективность предполагает и разумный баланс информации, аргументов обеих сторон.

Прописные истины излагать несложно, они сами собой льются. Но в данном случае это не очень работает. Это как женщине нельзя же быть «немножко беременной»? Здесь у нас две точки зрения налицо.

Первая: разгром советской авиации был и большая часть самолетов была уничтожена на земле, а частично и оставлена. Лучше сказать «оставлена», а не «брошена», в этом слове сильный оттенок злого умысла, сравните, – «бросили Ростов» (формулировка подразумевает, что всех виновных головотяпов и предателей надо немедля расстрелять) и «оставили Ростов», тут уже ясно, что город оставлен не по своей воле, а по необходимости под ударами немецких войск в силу физической невозможности его защиты.

Вторая: разгрома не было, немцы аэродромы не бомбили и никого не сбивали, а тысячи самолетов куда-то исчезли по непонятным причинам не оставив ни документов, ни устных свидетельств. Я не очень вижу, как скомбинировать два этих разных взгляда. Понимаю только, с чем может быть связан разнобой в источниках (бомбили - не бомбили), скорее всего с наличием различных «волн» немецкой атаки. Вот и получилось, что от первой волны остались описания, как тройка Хейнкелей (со специально отобранными опытными экипажами) «лениво» разворачивалась над аэродромом («как же смогли три самолета уничтожить весь аэродром?», пишет мне Марке Солонин, не догадываясь, правда, о существовании SD-2), а от второй остались только фото с «авиационными кладбищами» См. о «волнах» в приложении 4.

А этичность, тактичность и корректность подачи таких сложных и противоречивых по своей сути материалов должна быть у настоящего историка безупречной.

К вопросу о тактичности «настоящего историка». Не могу удержаться от удовольствия и не привести пару фраз из словаря моего оппонента, не подкрепленных, как мы только что видели (и еще увидим!), адекватным анализом текста:

«ковализмы», «оправдания типа «это девочка на компьютере ошиблась», «компетентность»», «даже выпускник военной кафедры ВУЗа», «это было бы смешно, если бы не было так грустно», «с обычной для автора небрежностью», «дремучий непрофессионализм», «дилетант от авиации», «ясновельможное внимание пана», «складывается впечатление, что пользуясь нынешней свободой», «пропагандист из ведомства Геббельса», «смакует подробности величайшей стратегии», «кафтан литератора», «пускать крокодилову слезу», «лицемерный многостраничный опус», «неуклюжие оговорки». Да, мой оппонент демонстрирует просто бездну вкуса и тактичности. И если теперь эти ваши поучения об этичности и тактичности не назвать лицемерными, то как же тогда?

Большая часть третьей и четвертой глав комментируемого материала посвящена цитированию немецких источников. Складывается впечатление, что пользуясь нынешней свободой,

Складывается впечатление? Нынешняя свобода? А потом что у Вас должно наступить, когда эта «мода» на свободу пройдет? Для меня лично, свобода – она, во-первых, не «нынешняя», а просто свобода. Свобода в частности думать и писать как считаешь нужным, о том, «как оно все было», по твоему мнению, конечно, которое я, впрочем, никому не навязываю, но и не оглядываясь на всяких товарищей в кожанках и с маузерами подмышкой, и на их понятия о хорошем и плохом. Я почему упоминаю представителей соответствующих силовых структур? Потому что Ваша реплика очень даже звучит как начало доноса в те самые «авиационные» органы, с убедительной просьбой общественности принять самые строгие меры...

Е.Ковалев действует от обратного. Еще 15-20 лет назад все советское было только со знаком «+», то теперь стало модно «переосмысление», т.е. оценивать все только со знаком «-», а в этом деле автор явно преуспел.

Ну хорошо, прошу Вас, успокойтесь. Не будем ничего «переосмыслять». Не было никакой войны, и 30 млн. или сколько там? не погибали. И под танки профессоров изящной словесности с берданкой образца 1866 года не бросали под Москвой, и не пускали пехоту атаковать по минным полям, и пленных в Сибирь не гнали из немецких концлагерей, и летчиков наших не сбивали. Хорошо, живете в том мире, который Вы сами себе придумали, уютном таком, читайте себе на ночь какие-нибудь «Парижские тайны» или сравнивайте, на худой конец, калибр советских авиационных пулеметов с итальянскими, это Вас должно успокоить. А меня вот эти все «дистиллированные» истории не очень устраивают. Иначе все эти 22 июня 1941 года или, скажем, 1 января 1995 и будут повторяться до бесконечности. Надеюсь только, что я не один такой, любопытный...

Так, что иной раз кажется, - материал готовил не историк, а специалист по пропаганде. Единственно, мне не ясно: «пропагандист» из ведомства Щербакова или Геббельса?

Просто удивительно такое читать! Вы, уважаемый, вслед за Суворовым, получившим, как видно, основательную подготовку по манипуляции с сознанием своих «объектов вербовки», повторяете тезисы передовицы из гитлеровского издания «Сигнал» (иллюстрирующую эту статью карту из «Сигнала» Вы найдете ниже в фотоархиве), состряпанную именно специалистами из ведомства Геббельса, потому что этот журнал издавался Министерством пропаганды, где доказывается, в частности, что война с Россией является превентивной и поэтому благородна и справедлива, и после этого, одним махом записав миллионы россиян в поджигателей войны, агрессоров и преступников, которые, как у Вас с Геббельсом получается, наказаны поделом мудрым фюрером, напускаете дымовую завесу и обвиняете меня в своих же собственных грехах!

Приведенные Е.Ковалевым цитаты дают широкую картину той катастрофы, которая постигла Красную Армию летом 41-го. Но почему «историческое» полотно, рисуемое в данном материале, содержит прямые оскорбления в адрес тех, кому Евгений Ковалев якобы посвятил свой опус? Например: «Я с удовольствием сброшу бомбы Ивану под его грязные ноги» (глава 3, с.2) или «Ну, погодите, сейчас будет мой черед повеселиться, ублюдки!» (глава 3, с.3) или еще «Для нас настоящее удовольствие – втоптать большевиков в грязь, из которой они произросли» (глава 3, с.3). Понятно, что это цитаты, но цитаты подобраны и опубликованы Ковалевым!

Про «грязные ноги» пишет фашистский летчик Ноке, а не я, как Вы правильно заметили. Оскорбляет? А Вы как думали? Что же он, по-вашему, от жалости слезы лил (крокодильи?), охотясь за советскими зенитчиками? Или «Аленький цветочек» перед первым боем читал? Обозвал врага «унтерменшем», ему, наверное, и убивать так было легче... А привел я его рассказ про налет 22 июня не случайно. Понимаете, этот текст, он чем интересен? Тем, что это очевидец пишет, который передает нам не только сухие сведения о событиях, но и свое личное отношение к этим событиям, рассказывает, какие мысли его посещали во время этого налета, какая у него была гадкая мотивация, что мне кажется столь же важным, как и перечень того, сколько и чего конкретно он уничтожил.

Складывается впечатление, что автор просто смакует подробности величайшей трагедии. И в порыве «исторического» аффекта доходит до потери здравого смысла. Например, чего стоит такой пассаж: «… Эти По-2… Тоже, в принципе боевые машины! Не давали спать немецким солдата. Важная миссия, если подумать!» (глава 4, с.5). А давайте действительно подумаем! Если соседи не дадут спать «историку» Ковалеву несколько ночей? Что он напишет? А как он будет управлять, хотя бы, легковым автомобилем?

Понимаете, использование По-2 – это показатель не силы и мудрости, а свидетельство слабости и деградации советской авиации после ее разгрома летом 1941 г. Видите ли, для того, чтобы уничтожить противника, ему, паразиту, мало спать не давать. Немцы, может быть, не особо в 1941 высыпались, а до Москвы, тем не менее, добрели, и плохой сон и даже тараканы в крестьянских избах их не остановили. Противника же уничтожать надо, по возможности, а не только «огорчать» неприятностями вроде отсутствия крепкого сна или невозможностью принять душ после боя. Ну, летит По-2, а враг вдруг просто ватой уши заткнет или подушкой накроется? Или днем будет отсыпаться себе, гад, как ни в чем не бывало, когда на По-2 никуда не сунешься?

А может быть, лучше было бы пересадить тех же пилотов в нормальные бомбардировщики, типа, скажем, В-17, и не бросать ночью, в кусты, ручные гранаты, а высыпать противнику точно на голову десяток тонн бомб за один раз, и не ночью, а при свете бела дня, потому что видно лучше. И еще прицелами «Норден» обеспечить, для точности бомбежки, которые автоматически удерживают самолет на боевом курсе, и построить эскортные истребители типа «Мустанг», которые могли из Англии до Берлина долететь и вернуться обратно, вместе с бомбардировщиками (говорят, что когда Геринг увидел «Мустанги» над Берлином, он сказал, что война проиграна). И экипаж посадить не посреди деревянных планок и парусины, а нарядить в каски, бронежилеты, высотные костюмы с электроподогревом (а почему высотные? – чтобы лететь на большой высоте, где точность зенитного огня меньше), и снабдить самолеты средствами радиоэлектронной борьбы, чтобы радары, обслуживавшие зенитки, не могли определить точную высоту целей, а перед полетами тренировать экипажи по полгода, а когда экипаж сделает 25-30 боевых вылетов, отправлять его в глубокий тыл, а то и домой, в месячный отпуск, на побывку, чтобы отдохнули как слеудет, с земляками встетились, потому что, как было установлено светилами медицины еще в 1917 году, от постоянных полетов у летчиков накапливается усталость и требовать многого от вымотанного экипажа нельзя. Неужели Вам кажется, что от этих всех мер толку было бы меньше, чем от По-2, да еще и с девчонками на борту? (Хочется заметить, между прочим, что во время войны только в России женщин отправляли на самолетах в бой, даже немцы на это не пошли в самые трудные для себя времена).

«Некоторые из моих коллег, ночевавшие в палатке, разбитой в лесу, стали их (ПО-2) жертвами», - цитирует Е.Ковалев Ганса Руделя (глава 4, с.5). Но ведь из таких маленьких успехов, в данном случае пилотов-ночников, складывалось превосходство советских ВВС после лета 1943 г.

Неужели Вы действительно думаете, что «превосходство советских ВВС» достигнуто с помощью таких вот налетов? И вообще, «превосходство советских ВВС» обеспечено было прежде всего тем, что начиная с осени 1943 года большую часть истребителей немцам пришлось с фронтов вывести и сосредоточить в Германии для отражения налетов английской и амеркианской авиации. И По-2 тут особенно ни при чем. И прежде чем указывать мне на новый «ковализм», прошу предварительно познакомиться с соответствующими цифрами распределения немецкой истребительной авиации по фронтам за разные годы.

И таким образом, в том числе, уничтожались немецкие асы, которыми так восхищается Е.Ковалев.

Сколько «асов» погибло от налетов По-2? Можно по пальцам пересчитать. Известно только о нескольких таких случайных эпизодах. Потому что у аса на лбу не написано, кто он такой, и как его с воздуха отличить от других офицеров или солдат, скажем, если он еще просто фельдфебель? Разбомбить аса на взлете? Только об одном таком случае известно, за всю войну (коммодор StG77 майор А.Ортхофер, погиб под бомбами По-2 во время взлета с аэродрома в Белореченской, 12 октября 1942). И неважно, что на одного убитого летчика пришлось десятки сбитых По-2 вместе с экипажами, пытавшихся бомбить аэродромы? Лишь бы нанести противнику хоть какой-то ущерб, не считаясь с любыми потерями. «Проколоть вилами бензобак», как образно пишет тот же Суворов. Или песку сыпануть в ствол немецкого танка. Так только в России могли воевать, где человеческая жизнь ничего не стоила, не стоит, и никогда не будет стоить, пока столько смакователей великих побед «любой ценой». Тем не менее, если бы только такими способами с немецкими асами боролись, и до сих пор, наверное, пришлось бы песок сыпать. А к асам я ко всем с уважением отношусь, независимо от их национальной и партийной принадлежности.

Но что заставляет автора опуса с таким пренебрежением относится к советским летчикам?

Да не к летчикам, уважаемый, а к тем, кто их посадил в такие вот замечательные летательные аппараты с ящиком ручных гранат, а то и просто с «коктейлем Молотова». Поймите, По-2 ведь не от хорошей жизни на фронте появились. Нормальных самолетов уже и нет, а вот в летных школах их несколько тысяч осталось, и пилоты есть, «безлошадные», которые к тому же все на По-2 учились летать. Да и новые машины строить легко, никаких дефицитных материалов не надо. Это правда, что немецкие ночные истребители применялись против По-2 без особого успеха, потому что отметка от По-2 на немецких радарах была слабой. Правда и то, что, когда немцы оказались в тяжелой ситуации, они тоже начали формировать боевые части ночных легких бомбардировщиков из собственных устаревших бипланов. Опять-таки, не от хорошей жизни. Но и на По-2 немцы нашли управу, оказалось, что сбивать их лучше всего с помощью легких зенитных средств, потому что такие самолеты могли бомбить эффективно только с высоты несколько сот метров.

"А как исключительно хорошо действовали летчики-ночники!… Прорываясь через плотные завесы зенитного огня, они отыскивали заданную цель...

Вот именно! Прорываясь! На высоте 300 метров, где в них и из автомата можно попасть. И сколько жизней было таким образом потеряно? Нехватку всего, в том числе и нормальных самолетов, пришлось компенсировать чудовищными людскими потерями. А потом умиляться – какие они все были бесстрашные! А Вам самому так не хотелось бы повоевать?

Апофеозом же «объективности» Евгения Ковалева, на мой взгляд, стала фраза «опустим описания подвигов советских летчиков» (глава 4, с.12). Действительно, я не нашел в многостраничном материале ни одного описания успешного для советских летчиков воздушного боя. Описанию, точнее, цитированию рассказов немецких летчиков о действиях в июне 41-го, Е.Ковалев посвящает 9 страниц. Да и зачем описывать, как воевали летом 41-го «Иваны с грязными ногами»?

Описания подвигов советских летчиков Вы и сами найдете, книжек об этом – множество, а то потом будете меня упрекать в многословии и прописных истинах. А мы тем временем еще раз все-таки к фактам обратимся. Рано утром 22 июня во время атаки первой волны (868 самолетов) было уничтожено 1800 советских самолетов, в основном на земле (немецкие потери – 2 самолета). Вторая волна, до полудня, – уничтожено еще 700, потеряно 33. За первую неделю, по оценкам командования Люфтваффе – уничтожено 4990 советских самолетов, потеряно (безвозвратно, от боевых причин - 179). Итого сколько мы получим? На каждый сбитый немецкий самолет приходится 25 уничтоженных советских. Конечно, это подвиг, при полном превосходстве врага в воздухе – сбить пусть даже один вражеский самолет.

Ведь все они были «толпой любителей».

Что поделать, если так Баркхорн считал? Его точка зрения, личная. Можно с ней соглашаться, а можно – и нет. Но знать о ней – небесполезно. Особенно любителям подменять правду о войне какими-нибудь рассказами «о смелых и умелых». Если нет в его словах ни грамма правды, как тогда объяснить сильно завышенные нормы раздачи железных крестов для асов восточного фронта? Или тот факт, что немцы рассматривали боевые вылеты на восточном фронте как промежуточную стадию подготовки выпускников летных школ перед «настоящей» воздушной войной в небе гитлеровского рейха? Или сетовали на то, что привычка к небрежности, приобретенная на востоке, в условиях легких побед, так дорого обходилась потом немецким асам после их переброски на запад? Мне, например, обидно про такое читать. Просто сердце иногда болит. Так пусть же и у Вас оно поболит немного, ребята!

Так чего на них тратить место в своем опусе? Достаточно лицемерно написать на первой странице - «Памяти советских летчиков, павших в боях за Родину в трагическом 1941 году, посвящается», - Евгений Ковалев.

Мой «опус» - перечень фактов, из самых разных источников, и русских и немецких (как Вы понимаете, не всегда они были с главпуровскими согласованы), которые не очень хорошо укладываются в картину, рисуемую г-ном Солониным, который (вместе с вами) всех советских летчиков записал в саботажников и предателей.

А потом, в главе 5, примеряя на себя и еще кафтан литератора пускать крокодиловую слезу по «зеленому юнцу, с 6 часами налета за прошлую зиму» (глава 5, с.1).

Про 6 часов налета, это, к сожалению, исторический факт, зафиксированный в архивных документах, итогах проверки авиации военных округов. Факт, который может Вам лично может и не нравиться, или, наоборот, очень нравиться, но сути дела это не изменит. А как же нам еще называть таких летчиков? И что, лучше с «чувством глубокого удовлетворения» воспевать государственную мудрость тех, кто отправлял их на верную смерть? Почитайте о часах налета хотя бы у А.А.Волкова в его книге «Критический пролог». М., АВИАР, 1992.

После прочтения лицемерного многостраничного опуса Е.Ковалева на тему о превосходстве немецких летчиков, их высоком профессионализме и высоких моральных качествах на фоне необученных, бестолковых советских летчиков возникает единственный вопрос: так кто же победил в 45-м?

41-й – это не 45! Мы обсуждаем тут тему 22 июня 1941 года, разгром советской авиации в первые дни (день) войны. Когда Вы познакомитесь с последующей историей советской авиации, Вы сами на этот свой вопрос сможете ответить.

А если действительно победила Красная Армия, то откуда у нее появились те, кто штурмовал Берлин?

Вот и выясните на досуге, сами для себя, хотя бы.

Воинов-победителей нам поставили американцы по ленд-лизу?

Воинов нет, если не считать союзных моряков, которые под бомбами доставляли в грузы в Мурмански и Архангельск, а пенициллин, взрывчатку, порох, цветные металлы, «Аэрокобры», «Кингкобры», «Виллисы» и «Студебеккеры» – да!

Действительно, не зря говорят, «мертвые сраму не имут»...

И я про то же. Особенно когда Вы пишите, ничтоже не сумняшась:

«БОЛЬШУЮ ЧАСТЬ СОВЕТСКОЙ АВИАЦИИ БРОСИЛИ И УНИЧТОЖИЛИ" сами советские авиаторы. На мой взгляд, это предположение, несмотря на его "непатриотичность" и кажущуюся скандальность, по своей сути ВЕРНО».

Верно! Верно! Советские «авиаторы» - трусы и подонки, избалованные девушками и материальными благами. Верно, мистер Исаев? Взяли, прослышав о войне, самолеты сожгли и разбежались кто куда! И что бы ответили наши летчики в 1941 году на такой «пассаж»? Наверняка высказались бы «по-русски, без затей».

Сталин, по мысли Е.Ковалева, миротворец Гитлера!

Конечно, мир с Германией, до определенного момента и по многим соображениям, был Сталину выгоден. Поэтому он его и заключил. Я не пойму, в чем тут противоречие? И так по-русски не говорят: «миротворец Гитлера».

А как была использована в СССР купленная немецкая авиационная техника? …Т.о. Сталин, поставляя Гитлеру «лес и пеньку» взамен новейшей военной техники, получил возможность использовать при создании собственных новых образцов авиационной техники современные, уже реализованные немцами (будущим противником!) технические решения! Каким же глупым и недальновидным был советский диктатор!?

Вот по этим и другим соображениям, он и тянул с миром сколько мог, и дотянулся… И если он такой был дальновидный, то что мешало предусмотреть возможность и последствия немецкой атаки?

Всеми признается, что СССР готовился к войне. Но к какой войне готовилась Красная Армия и весь Советский Союз? – К наступательной!

Опустим дальнейшие рассуждения автора как не совсем относящиеся к делу.

Давайте мы все-таки будем различать разные вещи – готовиться к войне, и ее на самом деле начать! Армии всегда готовятся к войне, а не к уборке картошки, в этом сам смысл их существования (должен быть, по-крайней мере). Но между подготовкой и действительным началом – очень большое расстояние. И не просто очень большое, а огромное. Если Вам кажется иначе – посмотрите на Группу советских войск в Германии (ГСВГ). А потом сравните схемы размещения всех этих ударных танковых армий с картой из гитлеровского «Сигнала». Все то же самое, только государственные границы другие. Мощнейшая в истории наступательная группировка войск – тут Вы что угодно найдете: танковые войска, мотострелковые дивизии, десантников, реактивную артиллерию, вертолеты, тактическую истребительную авиацию, инженерные части.... Но эти войска находились в Германии 45 лет. Еще раз хочется повторить: 45 лет! Полвека! Началась ли война? Нет. Но эта группировка сыграла свою роль – как орудие устрашения, и, в конечном, счете, обороны. «Если что – мы до Парижа за 12 часов дойдем, и до Гамбурга – за два».

Евгений Ковалев приводит в своем материале уже ставшим избитым список причин (помимо вышеуказанной), которые якобы привели к катастрофе лета 41-го. Перечень широко известный, кочующий из одной книги в другую, и Е.Ковалев мог бы не тратить время на его переписывание, т.к. ничего нового (за исключением "ковализмов") он не сообщил.

Дело в том, что я в этом вопросе, в отличие от Солонина, и не собирался сообщать ничего нового. Наоборот, я защищал традиционные взгляды на 22 июня, подкрепленные всевозможными материалами и свидетельствами, о которых забыл почему-то мой оппонент, в своей погоне за экзотическими гипотезами. В науке, как мне кажется, так не делается! Новые взгляды возникают, но всегда должны учитывать уже существующие проработки. Вот я о них и напомнил.

Е.Ковалев признает, правда с неуклюжими оговорками [? это как? – Е.К.], что ВВС западных округов, трех флотов и ДБА имели почти 10 000 самолетов (глава 2, с. 4), а Люфтваффе, развернутые против СССР, имели 3 000 самолетов (по данным Ковалева, ничем не подтвержденным).

Давайте еще раз сверим цифры.
На 22 июня,
Люфтваффе – 2232 самолета. (Если хотите, я могу до машины все расписать, по всем группам и стаффелям).
Ostheer (сухопутная армия ) и Kriegsmarine (военно-морской флот) – еще 570.
Воздушные округа (Luftgaue) – 237.
Финляндия и Румыния – 400. (Hooton, p.92).
Итого сколько получается? 3339! Без воздушных округов – 3100.

А что означает более чем 3-х кратное превосходство советских ВВС? С какой целью это превосходство было достигнуто? Для обороны? - Чушь! Значит для наступления? - Да!

И у ГСВГ было преимущество, в первую очередь по танкам, и наступательный характер всей группировки – совершенно очевиден. А война так и не началась, хотя к ней не переставали готовиться вплоть до середины 1980-х.

Всеми без исключения признается, что старые самолеты - И-16, И-153, СБ/Ар-2, ДБ-3/3ф и другие были превосходно освоены летным составом, а их было почти 8 500!

И По-2 тоже были хорошо освоены (к началу войны их 15 лет все осваивали и осваивали)! И Р-5!

Говоря о низкой летной подготовки значительной части советских летчиков (преимущественно истребителей, «воздушных бойцов»), необходимо помнить, что по числу летчиков советские ВВС также превосходили Люфтваффе в несколько раз.

«Воздушных бойцов», с 6 часами налета? На бумаге - да, много настругали таких «воздушных бойцов». Мне это напоминает эпопею с выплавкой железа в Китае, в период «большого скачка», когда Мао дал задание всем крестьянам плавить железо в кустарных домнах, в каждой деревне, по всей стране, и когда стали считать тонны, получилось очень много, но весь «продукт» оказался такого низкого качества, что использовать такое железо никак было нельзя. Все тот же валовый подход, «для галочки». И что происходит когда такой «боец» встречается с немецким летчиком, у которого за плечами уже десятки воздушных боев и сбитых, с двумя тысячами часами налета?

«К июню 1941 г. Германия располагала широкой сетью авиационных учебных заведений и 15-16 тыс. подготовленных летчиков. …. Опираясь на достижения культурной революции, учебные заведения (советских) ВВС выпустили более 200 тыс. (выделено мною, С.И.) авиаторов различных профессий, из них около половины – за три предвоенных года»

Ну хорошо, 200 000! А почему тогда (по официальным, опубликованным документам фронтов из 7133 самолетов 1196 машин пилотировать было некому? Может быть, пилоты и были, на бумаге, но в нужное время и в нужном месте их не оказалось.

А что это, кстати, Вы имеете в виду под «достижениями культурной революции?» Это когда Бердяева и Лосского «экспортировали» за рубеж, или, может быть, позже, когда таких деятелей не везли в «прекрасное далеко», а топили баржами прямо у берега? Или когда бериевский палач Надарая расстреливал по 500 человек за ночь в Тбилисской тюрьме? Это, конечно, большое достижение для 1930-х, 500 человек перешлепать «вручную» за одну ночь! И в каждого еще контрольный выстрел сделать, и дырку тряпкой заткнуть, чтобы кровь телегу не запачкала, когда «врагов народа» повезут закапывать в безымянные могилы...

Е.Ковалев повторяет упреки, правда безадресные, в отсталой тактике советских ВВС, предусматривающей плотные неманевренные боевые порядки авиации. Но почему эта тактика сохранялась? Зачем? - Ответ прост, для того, чтобы тысячи слабо обученных летчиков, следуя в плотном строю за опытными комэсками или комполками, могли нанести первый удар и обеспечить своим ВВС господство в воздухе. Ведь для первого внезапного удара необходима именно массированная атака, обеспечивающая максимальное поражение противнику.

Как же так? Только что Вы возмущались, как это я возвожу напраслину на лучшую в мире советскую авиацию, а теперь вдруг – «тысячи слабо обученных летчиков, следуя в плотном строю за опытными комэсками или комполками»... Добавьте только – карта и задание были только у этих «опытных комэсков», и немцы быстро поняли, что если ведущую машину сбить, остальные тут же начинают поворачивать назад, просто потому что не знают, что делать дальше.

Пример Перл-Харбора лишний раз это подчеркивает.

Даже не знаю, с чего начинать объяснять Вам разницу между налетом на Пирл-Харбор немногочисленных летчиков японского императорского флота, хотя и элиты по любым оценкам, и советских «воздушных бойцов», которых не учили толком летать иногда просто из-за боязни летных происшествий.

Лихорадочный выпуск летчиков квалификации "взлет-посадка" к лету 1941 года...

Это что, поворот северных рек на 180 градусов? Прямо мой текст вдруг начали пересказывать, про проблемы советских ВВС. Я что-то не понял... То Вы пишите, на многих страницах, что я возвожу чудовищную напраслину на молодых пилотов, то вдруг «взлет-посадка?» И все это на одном дыхании.

Система управления советскими ВВС, безусловно к тому времени уже несовершенная для маневренной войны

Безусловно. Значит, этот очевидный факт признается? И что из этого теперь следует? Что будет, когда Вы соедините в одно целое абсолютно несовершенную систему управления, слабообученный, но многочисленный летный состав на тихоходных устаревших машинах, без радиосвязи, в «плотном строю» за «опытными комэсками» у которых одна–единственная на всех карта? Если они еще взлететь как-то смогли? А получите Вы то, что и получилось на самом деле – превращение колоссальной по численности советской военной авиации западных округов в обломки за считанные часы и дни.

не была могла быть иной (гибкой, мобильной), т.к. в ней не было необходимости.

Не было необходимости! Это Сталину показалось вначале, что не было необходимости (а Вам до сих пор кажется?). Потому что идеал Сталина, - не думающие своей головой летчики, способные сами принимать решение в зависимости от обстановки, а просто живые роботы, зомби, которых одних, без присмотра, в воздух вообще отпускать нельзя, карт им не давать, а держать их в «плотном» строю, за ведущим, чтобы был «глаз да глаз», совсем как в эпоху феодальных армий. Это может быть достаточно только когда Вы с другими такими же «зомби» сражаетесь. А когда управление развалилось прямо на глазах, под ударами самой сильной на середину 1941 года военной авиации мира с двухлетним военным опытом и серьезной (хотя и гадкой, чудовищной) мотивацией, что таким зомби делать?

Внезапность обеспечивалась максимальной секретностью, практическим отсутствием передачи приказов и донесений по каналам (проводным) связи. План был прост в своей гениальности и широко используется до сих пор. В авиационные и другие части поступает условный сигнал, состоящий из кодового слова, например, "буря". Командиры всех уровней знают, что по получении этого сигнала необходимо достать из сейфа пакет номер такой-то и действовать согласно приказу, который этот пакет содержит: действовать по заранее разведанным и известным целям - в первую очередь по аэродромам противника, коммуникациям и т.д. В этих условиях нет необходимости в больших объемах информации, передаваемых по каналам связи снизу вверх и обратно согласно армейской субординации.

Да, это просто гениальный план. Сами же далее пишете про его минусы. Вскрываешь пакет с надписью «Ураган», а там написано, скажем, – бомбить Кенигсберг. А тут выясняется, что горючего нет, или склад с авиабомбами уже взорван, или комэск, тот самый, «опытный», за которым молодые пилоты должны следовать, отправлен вдруг в отпуск (чтобы Гитлера успокоить?!), а заменить его некому, или что вода в карбюраторах или что-нибудь еще, тысяча других причин, которых не предусмотришь. И уже не о Кенигсберге надо думать, а о том, как остановить, любой ценой! танковые колонны, которые обходят Минск. И что делать дальше? Нужно как-то срочно реагировать на новую ситуацию. Но в приказе о танковых колоннах ничего не сказано, потому что попробуй предложи такую альтернативу до 22 июня, – можно и головы лишиться! «Каки-таки немецкие колонны, там где их быть не может?!» А «самодеятельность» проявлять нельзя, могут запросто расстрелять на месте как вредителя и германского шпиона...

Так что была, была необходимость в передаче таких объемов информации, на которую только оказались способными каналы связи! И в реальном времени, что самое важное! И той информации, которая оперативно уточняется и на основе которой ежечасно принимаются все новые и новые решения. Именно эту необходимость и доказал опыт немцев, которые во второй половине 1930-х совершили, я бы сказал, «информационную» революцию в военном деле, сравнимую с разве что с началом применением пороха, нарезного оружия, пулеметов, броненосных кораблей. А Сталин и маршалы-«кавалеристы» этого не поняли, потому что суть блицкрига не в какой-то новой потрясающей технике, а в управлении имеющимися ударными бронетанковыми группировками, тесно взаимодействующими с авиацией, и не по приказам типа «Кобрин-41», а в реальном времени. И если сейчас мы видим натовских солдат, снабженных радиопереговорными устройствами, компьютерами и спутниковой связью, то это уже не революция, а просто развитие тех идей, к которым когда-то пришли немцы на основе своего опыта первой мировой войны, и которые они с успехом опробовали в ходе блицкригов второй мировой. И заимствовать эти идеи оказалось для победы советской армии в конечном итоге делом гораздо более важным, чем купленный «Мессершмитт» развинтить и посмотреть, что у него внутри находится. А начали как раз с «Мессершмиттов», и успокоились – дескать, у нас пушки еще быстрее стреляют, чем у немцев, а оказалось, что дело не только в пушках, а при грамотном управлении боем можно и с танками, вооруженными 20-мм орудиями, тихоходными Ю-87 и с пехотинцами на телегах до самой Москвы дойти.

Сталин готовился повторить, но в других, много больших, масштабах успешный сценарий разгрома японцев у Халхин-Гола в августе 1939 г

Есть любопытная информация (я не проверял еще, но обязуюсь проверить), что значительную часть «японских войск» составляли «забритые» в них китайцы, вовсе не горевшие желанием ложиться под гусеницы советских танков. Так или иначе, немцы, в отличие от этих японцев или «японских китайцев» паниковать не стали и советские мехкорпуса за несколько первых дней войны разгромили.

Еще одна причина, о которой Е.Ковалев много пишет, «скопление» советской авиации на небольшом числе аэродромов иллюстрируется им следующим образом: «Из-за спешного строительства часто два авиаполка делили между собой одно летное поле, что приводило к размещению в одном месте до 150 машин» (глава 2, с. 2). /Выделено мною, С.И./ Интересно, а был ли Е.Ковалев хоть раз на военном аэродроме или хотя бы на Тушинском поле? А если нет, то рекомендую ему посмотреть фильм в «Бой идут одни «старики». В этом фильме воспроизводится достоверная картина аэродрома военной поры.

В том-то и дело, что массовое строительство аэродромов в приграничной полосе и перебазирование огромного воздушного флота дело совершенно необычное, и что происходило в июне 1941 года на тех аэродромах, где были сосредоточены основные массы самолетов, ни в каком Тушино больше не повторялось, разве что во время воздушных парадов. А фильм «В бой идут одни старики» мне очень нравится, так и хочется повторить моему оппоненту замечательные слова партсекретаря из этого фильма: «Вы смотрите там, мужики, НЕМЕЦ – МУЖЧИНА СЕРЬЕЗНЫЙ!» (Ему с земли виднее, конечно, а то они сами не знают!» Но все дело в том, что во-первых, в съемках принимало участие всего 6-7 самолетов (один из них, с номером 22, так и вертится перед глазами), а во-вторых, фильм этот повествует о событиях лета 1943 года, когда уже и немцы стали восторгаться искусством маскировки советских самолетов и отлично оборудованными ложными аэродромами с деревянными макетами. Научились наши! Россию, если хотите знать, в войну спасли три вещи – сработавшая система мобилизации, способность быстро учиться на ошибках, и традиционное долготерпение. Но мы-то говорим о 22 июня 1941 года, а не о 6 июля 1943 г., когда уроки войны, в основном, уже были извлечены. Ну есть же хоть какая-нибудь разница? Ведь это целых два года учебы, оплаченной огромными потерями.

Прошу обратить внимание на вышеприведенные цитаты из мемуаров советских авиаторов – авиаполки, в которых они служили накануне войны, базировались в июне 1941 г. на полевых аэродромах и понесли от первого удара немцев минимальные потери! – «Отбомбившись, фашисты улетели. Было убито двое, ранено шестеро, сгорели два самолета – СБ и У-2» (П.Цупко «Пикировщики», с.16).

Речь, скорее всего, идет об атаке самой первой волны – тройками по самым важным целям? См. в приложении.

43-я иад (160, 161, 162, и 163 иап – всего 235 самолетов, 289 летчиков) под командованием генерала Захарова, базировавшаяся на стационарных аэродромах в районе Орши и Могилева, вообще не подвергалась воздействию противника в первый день войны (Г.Н.Захаров «Я-истребитель»,М., 1985, с.111-115).

Ну и что? А потом? А потом Захарову просто повезло – его самолеты успели взлететь чуть ли не за несколько минут до налета. Это, к сожалению, оказалось исключением, а не правилом.

Трудно не согласится с Марком Солониным, сакральные цифры - 800 советских самолетов, уничтоженных на земле в первый день войны на 66 аэродромах, это миф, введенный в оборот, скорее всего пропагандистами из ГлавПУРа по согласованию с ЦК КПСС, ничем не подтверждается.

А почему же тогда у немцев те же или близкие к ним цифры оказались? Наверное, трудно заподозрить, что Кессельринг плясал под дудку Главпура, фальсифицировал результаты, потакая самолюбию будущих российских историков авиации.

Начальник Генерального штаба (в июне 41-го) признает: ”К исходу 22 июня, несмотря на предпринятые энергичные меры, Генштаб так и не смог получить от штабов фронтов, армий и ВВС точных данных о наших войсках и о противнике” (Г.К.Жуков “Воспоминания и размышления”, с.240) А через двадцать лет эти данные кто-то получил?!

Немцы получили! В тот же день (дни)! И регулярно получали! Благодаря своей постоянной фоторазведке и «полевым» наблюдениям на захваченным аэродромах.

Фантастическую цифру Е.Ковалева о том, что только Западному округу нужно было 592 новых аэродрома, оставим для обсуждения критиками историко-фантастических опусов.

Да Вы сами посчитайте, сколько нужно аэродромов, чтобы разместить самолеты при норме 3 аэродрома (основной и 2 вспомогательных) на полк, в котором 63 машины – 4-5 эскадрилий по 12-15 машин и 3 – штабные? Вот Вам, кстати, еще одна причина разгрома (сотая по списку?): попробуйте полком управлять, когда машины вашего полка базируются на трех аэродромах, которые соединены между собой только стационарной проводной связью.

Итак, Сталин готовил Красную Армию и весь СССР к наступательной войне. Но когда планировалось начать это наступление? Е.Ковалев, как и многие другие, ссылаясь, в том числе и на речь Сталина 5 мая 1941 года перед выпускниками военных академий, считает, что это должно было произойти в 1942 году. Т.е. в 1942 году «последний советский солдат должен был пришить последнюю пуговицу», а диктатор Гитлер должен терпеливо дожидаться этого момента.

Вспомните ГСВГ. Что, последнюю пуговицу 45 лет пришивали? И так и не пришили? Не в пуговицах дело. Все программы модернизации, их «расписание», ясно показывают – самый ранний срок их окончания - лето 1942 года!

Позволю высказать свое мнение, а точнее согласиться с предположением «историка-ревизиониста» (Е.Ковалев, глава 4 , с. 5) о том, что Сталин готовился наступать летом 1941 года. Гитлер опередил его лишь на очень короткое время.

Не готова была Красная армия наступать летом 1941 года! По очень многим причинам, о которых тут просто места не хватит сказать. И разгром – это именно следствие этой неготовности! Причины катастрофы лета 1941 носили не столько количественный характер (число танков и пушек), сколько качественный. Не все слабости армии количеством можно возместить, это прекрасно финская авантюра показала, вспомните хотя бы судьбу 44-й дивизии под Раате-Суомуссалми. И Сталин в слабости РККА прекрасно отдавал себе отчет, рапортов на этот счет у него из округов хватало. Поэтому он и тянул сколько мог, любой ценой, до осени, а там уже до мая 1942 можно не беспокоиться, глядишь, и еще год выигран. А тут и реформы худо-бедно завершены.

Было бы все в порядке, почему тогда было не атаковать в мае 1940 года, когда руки у немцев были связаны во Франции? И реально связаны, а не призрачными угрозами вторгнуться в Англию. Или еще раньше, в апреле 1940 года, во время Норвежской компании? Или в мае 1941 года, в разгар операций по захвату Югославии и Греции, как это и предлагал тот же Жуков и с которым никто тогда не согласился? В конце мая армия не готова, а в начале июля – готова?! Так не бывает. Военные реформы и подготовка к войне не длятся полтора месяца – посмотрите на современную российскую армию, которую уже 12 реформируют – и все без особого толка, получается не новая какая-то армия, а просто уменьшенная копия старой советской.

Но Сталин не учел одного, что Гитлер – политик авантюрного склада, может еще более авантюрного, чем сам Сталин. И «фюрер» рискнул...

В эту тему можно долго углубляться, но риск «фюрера» (а почему в кавычках? – он и был фюрером, это его официальный титул, мы же не пишем «первый секретарь» ЦК ВКПб) казался и многим кажется до сих пор оправданным. В любом случае он был меньше, чем если просто сидеть сложа руки и ждать пока противник подготовится к войне.

Упоминаемая выше дата начала советского наступления - летом 1942 года – это стратегическая дезинформация. По своей сути такая же стратегическая, как и «подготовка» Гитлера к высадке на Британские острова.

Это все ваши домыслы. И разгром советской авиации – тоже, видимо, стратегическая дезинформация? И отступление до Москвы и Волги? Гитлер даже считал потом, что и война в Финляндии специально таким образом велась Сталиным, чтобы успокоить его, Гитлера, бдительность. Россия осенью 1941 г. оказалась уже на грани поражения, и это что, тоже «дезинформация»?

Неужели можно всерьез говорить о том, чтобы маниакально подозрительный и увлеченный секретностью сверх всякой меры Сталин «озвучил» важнейший секрет – дату начала наступления - перед многосотенной аудиторией? Сталин и его помощники не сомневались, что содержание его выступления перед выпускниками академий станет рано (что более вероятно) или поздно известно германской разведке.

Сталин эту дату не «озвучивал», а «намекал» на нее узкому кругу офицеров после совещания, как нам повествует тот же А. Верт, опрашивавший участников, на труд которого Вы сами ссылаетесь.

Такая «утечка» информации (как сейчас принято говорить) предназначалась Гитлеру, чтобы ввести его в заблуждение об истинных сроках начала советского наступления, объясняя это «неготовностью» к войне.

Вот и ввели Гитлера в заблуждение! Сами себя ввели, а не Гитлера! Тот, как оказалось, и не собирался доверять коммунистам, несмотря на всякие бестолковые (чего стоит хотя бы одна проводка немецкого вспомогательного крейсера «Комета» Северным морским путеми) даже преступные жертвы ради «вечной дружбы» с фашистами.

Именно с этой точки зрения необходимо рассматривать и пресловутое Заявление ТАСС от 14 июня. Имея в западных военных округах многомиллионную группировку войск, Сталин мог позволить разрешить отпуска некоторым командирам, чтобы еще раз подчеркнуть отсутствие планов наступления летом 1941 г.

Ну и как, сработало это? Неужели Гилера бы эти отпуска остановили, о которых он, скорее всего, ничего и не знал? (как ничего не знал ни о Росии, ни о русской армии). А знал он одно, на собственном многоленем опыте борьбы с коммунистами, – что коммунистам вообще и Сталину, в частности, доверять нельзя, и лучше их ликвидировать быстрее, пока это еще можно сделать

Все действия Сталина, которые Е.Ковалев вслед за многими другими называет «бездействием» были частью кампании дезинформации, которая прикрывала лихорадочную подготовку Красной Армии к наступлению летом 1941 г.

Не надо подтасовывать! Я такого не писал. И слово «бездействие» во всем моем тексте не употреблено. Разве можно назвать бездействием все эти передислокации, строительство новых аэродромов, срочное переучивание на новые машины, перетряски командиров соединений? Больше подходит здесь определение «лихорадка».

Е.Ковалев негодует по поводу того, что Сталин «настоял, чтобы никто не препятствовал немецким самолетам-разведчикам нарушать воздушное пространство СССР» (глава 1, с.6), считая такое поведение Сталина «умиротворением» Гитлера. Но и этот факт лишь подчеркивает всеобъемлемость кампании дезинформации, суть которой передавалась четким приказом «не поддаваться на провокации!», что в свою очередь можно перефразировать и как «не спугни!». Сталин действительно боялся спугнуть Гитлера, боялся дать ему повод выступить первым.

«Не спугни!» Человек стоит перед чудовищем, который готово его раздавить, и говорит: «Ну как бы не спугнуть»! А то, что? Уйдет? Сталин, похоже, просто не понимал, запрещая атаки самолетов-разведчиков, с чем он имеет дело, насколько эффективна эта служба в Люфтваффе (см. приложение). Если знал бы – никогда не разрешил бы немцам летать чуть ли не над всей Европейской частью СССР и даже Москву фотографировать. Решил немцев умиротворить! Наоборот, это немцы его игру разгадали – раз не отвечает на наглость, значит боится войны, хочет пока мир сохранить, чтобы лучше подготовиться, сам что-то замышляет, вот тут самое время и ударить. Так что Сталин такой политикой только зазывал волков в гости. Дезинформатор! Ему казалось – ну подумаешь, полетают чуть-чуть фрицы, ну что они сверху увидят? Да все они и увидели, что нужно было! Есть несколько сравнений данных немецкой разведки перед 22 июня и реальным составом и дислокацией советских войск, так вот немцы почти точно сумели идентифицировать все находившиеся в округах советские соединения, и определили, где они размещены, - в выступах на новой границе, обращенных на запад. А там где не летали – ничего не видели и поэтому о численности резервов не имели никакого представления, за что и поплатились. Так что слишком высока оказалась цена такой «дезинформации». См. приложение 3.

Для того чтобы аргументированно ответить на этот вопрос, я попробовал сравнить качественный состав (соотношение истребителей и бомбардировщиков) воздушных армий фронтов, принимавших участие в Белорусской наступательной операции в июне 1944 г. Принимая во внимание большое сходство театров военных действий, время года и характер задач, решаемых советскими войсками, полагаю, что это сравнение будет корректным.

Вот и посмотрите с этой точки зрения на качественный состав ГСВГ. Типичная наступательная группировка! Развернутая и отмобилизованная! В полной боевой готовности! Но – 45 лет без войны!

Советские войска не готовились к обороне, они были готовы к наступлению!

Нет, не так! Не «были готовы» к наступлению, а еще только «готовились к наступлению». Если бы были готовы – исход пограничных сражений был бы иным.

Вся масса войск и техники, сжатая как мощная пружина и готовая распрямиться вперед с огромной и всесокрушительной силой, была сосредоточена, главным образом, на белостокском и львовском выступах. Готовился классический удар «под Каннами». Позже советским маршалам и генералам удалось осуществить такие удары. Одной из лучших таких операций стала упоминавшаяся операция «Багратион», в том числе и потому, что такие операции многократно планировались и «проигрывались» во всех «высоких» штабах еще до войны.

Канны? Пружина? Всесокрушающей силой? Это читается, как будто в «Правде» было написано, в номере от 1939 года. Или у Шпанова. Cнимите розовые очки и посмотрите на фотографии, что с этой «пружиной» произошло, вопреки авторам военно-утопических романов. Канны действительно получились – и не одни. С сотнями тысяч советских солдат в кровавых гитлеровских «мешках». Загляните в фотоархив, бросьте взгляд хотя бы на фото, сделанные после разгрома советских армий в Киевском котле.

Но Гитлер Сталина перехитрил, он начал первым, на неделю, может быть две, три раньше Сталина.

Доказательства, пожалуйста! Это Вы, вслед за Суворовым, тут нам новый миф излагаете, образчик современного городского фольклора про то, кто кого перехитрил, придуманный, чтобы не так обидно было после распада СССР, типа «все-таки мы тоже молодцы, еще чуть-чуть, и весь мир тогда бы захватили, только случайность помешала».

У Сталина и его военных не было другого плана, не было другого варианта. Сталин, убежденный в собственной гениальности, считал, что война начнется и будет развиваться так, как он спланировал – «на чужой территории и малой кровью». Мысль об обороне не допускалась в корне.

Вот одна из причин разгрома советской авиации! В которые Вы почему-то отказываетесь поверить и списываете все на какие-то сверхъестественные причины и летчиков-поджигателей.

Многомиллионная группировка советских войск была готова к наступлению. ВВС западных округов были готовы к нанесению внезапного сокрушительного «сталинского» удара

Доказательства, пожалуйста! Были бы готовы по-настоящему – нанесли бы контрудар. Как на Курской дуге, скажем.

И вдруг, без всякого сигнала тревоги по стационарным аэродромам армейской авиации, по штабам, по складам , расположенным вблизи границы наносят внезапный удар Люфтваффе и армейская артиллерия. Часть самолетов уничтожена на земле в первые же минуты, часть в воздухе… Командиры полков и смешанных авиадивизий пытаются связаться с вышестоящими штабами, но даже если им это удается, вразумительных приказов они не получают. Некоторые командиры на свой страх и риск вскрывают оперативные пакеты, надеясь получить приказ. А в пакетах находятся приказы нанести удары по целям на территории противника. Что делать?! Проходит какое-то время и авиаторы (в первую очередь, входящие в состав армейской авиации) узнают от командиров наземных войск и из других источников, что немецкие танки и мотопехота находится в тылу! Командиры, скрипя сердце, отдают приказы о передислокации, техсостав и батальоны обслуживания начинают отступать вместе с пехотой. А самолеты, которые по разным причинам не могут взлететь,

До этого места все более-менее соответствует имеющимся источникам.

в спешке и страшной неразберихе уничтожаются или просто бросаются.

А вот здесь давайте приостановимся. Вот она, разница между вашей точкой зрения и моей. Видите, как у Вас получается, шли-шли по протоптанной колее, успокаивали бдительность (мою и читателей), а потом вдруг как сиганули в сторону, в надежде, что за вами последуют?

Сначала об уничтожении.

Во-первых, уничтожение исправной и готовой к бою материальной части без приказа и без видимой внешней угрозы будет в любой армии мира приравнено к измене. Со всеми вытекающими последствиями. И тем более 22 июня, когда еще ничего толком не известно, когда действуют довоенные приказы не стрелять по нарушителям, и тем более в РККА, где до войны за пропавшую винтовку или гранату, не то, что за сожженный самолет, могли посадить в тюрьму или даже расстрелять как врага народа. Не нужно проецировать отданные позже приказы о тактике «выжженной земли» на 22 июня.

Во-вторых, аэродром, на котором стоят готовые к бою самолеты, вовсе не беззащитная мишень, типа стога сена или загона с овцами, он сам по себе способен к обороне, если будет ясно, что где-то неподалеку находится противник. На это не преминут указать командиру полка, который вместо того, чтобы наносить удары по приближающемуся противнику отдаст своей властью приказ о массовом уничтожении всего, что можно уничтожить. «Спешкой и неразберихой» ему перед военным трибуналом никогда не оправдаться. Смотрите, что делали в аналогичной ситуации немцы. Из воспоминаний Руделя, который рассказывает о ряде таких случаев в своей карьере:

«Несколько дней мы летаем в район железной дороги Сычевка-Ржев, где русские пытаются прорвать фронт. Наш аэродром оказывается в той же самой ситуации, как и несколько недель тому назад, когда мы размещались в Калинине. На этот раз наземных войск, которые могли бы держать наш фронт, нет, и однажды ночью иваны, наступая от Сычевки, внезапно оказываются на окраине Дугино. Краскен, командир нашей комендантской роты, собирает боевую группу из нашего наземного персонала и находящихся рядом частей и удерживает аэродром. Наши отважные механики проводят ночи в траншеях с винтовками в руках, а днем возвращаются к своим обязанностям по обслуживанию самолетов. Днем ничего не может случиться, потому что у нас на аэродроме все еще есть запас горючего и бомб. Два дня подряд нас атакует кавалерия и батальоны лыжников. Затем ситуация становится критической и мы сбрасываем бомбы рядом с периметром нашего аэродрома. Советские потери велики. Затем Краскен, в мирное время - спортсмен, вместе со своей группой предпринимает наступление. Мы кружим над ними, стреляя и сбрасывая бомбы на тех, кто пытается сдержать их контратаку. Вновь подступы к аэродрому очищены от противника»

В-третьих, у нас нет никаких свидетельств о каких-то специальных массовых поджогах самолетов. Прямо какой-то заговор молчания! Но о первом дне войны сохранилось множество немецких фотографий советских аэродромов (и кинохроника!), часть из которых опубликована на сайте в моей первой статье и в приложении к этой. На всех – либо стоящие на земле машины внешне исправные или с мелкими, но характерными боевыми (непредумышленными) повреждениями, или исковерканные, разнесенные на куски бомбами самолеты. Не будете же Вы свои собственные самолеты бомбить или расстреливать из пулемета, если их можно гораздо проще вывести из строя, если имеете к ним на земле доступ?

Теперь об умышленно брошенных (и еще способных к бою) самолетах, о которых я уже писал. Если нет горючего, или боеприпасов, или пилотов, или приказа на взлет, или карт, или летное поле все в воронках, или тысяча других причин, то что с таким самолетом делать? И кто виноват, что он «брошен»? Летчики? И мне не нравится слово «брошенный». В этом слове очень сильный оттенок умышленности действия. Не лучше – «оставленный»? Не говорят же, «брошенный Ростов»? Говорят – «оставленный». Не «наши войска бросили Ростов», а «наши войска оставили Ростов» (сделав все, что смогли для его обороны). Фотографии оставленной техники – см. в фотоархиве.

Часть взлетевших советских самолетов уничтожается в воздухе, часть садится на запасные аэродромы и оттуда начинают вести отчаянные воздушные бои в крайне невыгодных для себя условиях, часть садится на уже захваченные немцами аэродромы и не может взлететь из-за того, что кончилось горючее. А немецкие танки и мотопехота быстро продвигались вперед, окружая советские войска. В составе окруженных войск оказалось и много авиаторов, которые пытались перебазировать свои самолеты на восток.

Так почему же Вас так удивляет, что столько самолетов погибло? Насчет перебазирования – не только пытались, но и на самом деле перебазировали, если могли.

Вспомним, что Минск пал 28 июня. Западнее этого города в окружении оказались мощнейшие 3-я, 10-я и 13- я армии, а также практически вся армейская авиация (9, 10 и 11 сад) лишившаяся своих приграничных аэродромов, захваченных противником в первые часы или дни войны. Фронтовая авиация Западного фронта, базировавшаяся западнее Минска, понесла тяжелые потери. В условиях полнейшей неразберихи, переходящей иной раз в панику, царившей, в данном случае в полосе Западного фронта, невозможно было перебазировать и вывести из-под удара почти 1800 самолетов. Ситуация на других фронтах была не столь ужасающей, но тем не менее такой же катастрофичной…..

Согласен.

Мы, наверное, никогда не узнаем точных цифр потерь советской авиации на земле от налетов Люфтваффе в первые часы войны.

Точной цифры, может быть и не узнаем, но достаточно близкие к истине данные – известны.

Отходящие советские авиаторы уничтожали свои самолеты.

Доказательства, пожалуйста?

А как можно наверняка определить, по какой причине сгорел (деревянный в то время) самолет: от удара с воздуха или оттого, что его поджег советский летчик или механик, в спешке покидая свой аэродром?

Логику никогда не приходилось изучать? Что же Вы так на дедукции одной сконцентрировались? Ведь все ваши «логические» рассуждения шиты белыми нитками. Сначала – голословно пишете, что отходящие авиаторы уничтожали свои самолеты. Как факт. Как будто это аксиома, не требующая доказательств! Потом – что невозможно точно определить, по какой причине сгорел самолет (но поскольку летчики самолеты уничтожали, то скорее всего это они сожгли самолеты? Зачем другие причины искать!). Прямо в стиле 1930-х годов, сначала утверждается, что все вокруг - вредители! (Ложь!) А потом следует «доказательство» - вот и Чкалова угробили! И Горького отравили! (Тоже ложь!) И у Вас такая же «дедукция» получилась... насквозь лживая.

А определить, сгорел ли самолет в результате поджога и бомбежки – вполне можно и в большинстве случаев не так уж сложно, как Вам кажется. Не забудьте, у нас есть фотографии! Их сотни, плюс немецкая трофейная хроника, где сюжет с разгромом русской авиации был одним из самых любимых летом 1941 г. Посмотрите на фото в приложении к данной статье и к моей первой. Фото там – несколько десятков, и только самолеты на одном или двух снимках находятся в таком виде, который мог бы «теоретически» допустить и сознательный поджог при отходе.

Целью же немецкой инспекции захваченных советских аэродромов, о которой пишет Е.Ковалев, было отнюдь не определение причин уничтожения самолетов, но их количества.

Во время инспекции не только считались самолеты, но и делались фотографии, которыми мы теперь можем воспользоваться и определить, что с данными самолетами произошло. Это как любому военврачу или даже фельдшеру не так сложно определить, ранили бойца или был самострел. Только очень наивным людям может показаться, что ничего раскопать нельзя. Очень даже можно!

Как, например, обычный криминалист стал бы работать с фотографией с месте событий? Ничего тут особо сверхсложного нет. Смотрите – стоят две линейки самолетов – на одной самолеты сгорели до самых колес, а на другой – изрешечены пулями. Это как понимать? То, что одних подожгли, а по другим постреляли из пулемета? Какая в этом логика? Жгли бы уж тогда все подряд... И почему входные отверстия располагаются в верхней части корпуса? Значит, стреляли с воздуха, а не с земли, или, по-вашему, на стремянку специально забирались? Как можно здесь говорить о «самостреле»?

Или вот И-16, лежит на брюхе. Винт погнут, значит двигатель во время удара работал, следовательно, вынужденная посадка с убранными шасси. Зачем такой вычурный способ уничтожения самолетов? Поднять их в воздух, когда противника еще нет и в помине– и – на брюхо посадить? Не слишком ли сложно? И разве это способ полностью уничтожить самолет? На вид он почти не поврежден.

Или вот у стоящего на земле самолета По-2 кусок верхнего крыла выломан или выбит, или полотняная обшивка повреждена, неужели это повреждение, нанесенное своими же, умышленно? Во-первых, никто не будет же лестницу искать и тратить время, чтобы кусок крыла отломить, именно верхнего (нижнее же цело). Во-вторых, самолет деревянный, и сгорит дотла за милую душу. В-третьих, такое «повреждение» и за час починить можно, если бы вдруг немцам это зачем-то бы понадобилось. А зачем им были нужны советские самолеты 1941 года? Технику трофейную, впрочем, немцы действительно использовали, ставили стволы захваченных советских орудий на свои самоходки, в меньшей степени использовали танки (в том числе и не по прямому назначению, а как тягачи, или, скажем, в концлагерях, для нагнетания выхлопных газов в газовые камеры, чтобы «Циклон-Б» не возить туда-сюда), но советские самолеты для чего можно приспособить, тем более – устаревшие? Немецкие поля опрыскивать? Использовались они только в единичных случаях, может быть, для каких-то там спецопераций или для разведки...

...через неделю после начала войны ВВС Западного фронта перестали существовать как организованная сила. Схожая картина наблюдалась и на других фронтах.

Да, именно об этом я и пишу. Ну теперь это Вас не очень удивляет?

Именно поэтому я соглашаюсь с гипотезой Марка Солонина о том, что значительная часть потерь советской авиации в первые дни войны пришлась на те самолеты, которые было невозможно перебазировать на другие аэродромы, т.е. они были уничтожены или брошены на аэродромах базирования.

Но ведь невозможность перебазирования и явилась результатом внезапной атаки? Если самолеты исправны, и летчики в наличии, и приказ есть, и никто не мешает, то перебазировать их в тыл можно, о чем сам же Солонин и пишет? Если самолеты неисправны, нет летчиков, нет приказов, нет горючего и допущены ошибки в управлении авиацией, в том числе и по причине дезорганизации связи из-за внезапного удара, то самолеты придется оставить, конечно. А как же их в воздух поднять? Точно так же горы другой техники, иногда вполне исправной, были оставлены перед разбомбленными переправами и в котлах. Кто в этом виноват? В том числе и тот, кто приказал удерживать позиции до последнего и запрещал отходить до тех пор, пока немцы, проходившие в первые дни до 70 км в сутки не запирали оборонявшихся в такие вот котлы. А не сами окруженцы виноваты, я думаю, очень часто делавшие что можно было сделать и много раз удивлявшие немцев своей цепкостью в обороне, даже в безвыходных ситуациях, чего во время компании во Франции никогда не наблюдалось. Немцев очень поразило, например, то, что через бреши в стенках «котлов» боеприпасы и резервы подавались часто «вовнутрь», чтобы только продлить сопротивление и на час, на день, но задержать противника.

Не берусь судить насколько корректна цифра, приводимая М.Солониным, но то, что число брошенных и уничтоженных самими советскими авиаторами самолетов значительно и превышает прямые потери от ударов с воздуха, для меня очевидно.

Судить не берусь, но... очевидно. Ну что ж, каждый может свое личное впечатление изложить, имеет право. Но ведь Вы свои «видения» выдаете за исторический факт?

Авиация летает в небе, но базируется на земле, тяжелейшее поражение, понесенное советскими наземными войсками, самым прямым образом отразилась на судьбе авиации.

Согласен. В этом – лейтмотив моей статьи. Только я бы добавил – не только поражение, но и предвоенное состояние армии (и авиации), которое было одним из причин этого катастрофического поражения.

Но мы обязаны сказать, что советские авиаторы, несмотря на более чем неблагоприятные условия, выполнили свой солдатский долг и сделали все, что было в их силах.

Тоже согласен. Хотя в их силах в то время было не очень уж многое. А Вы-то как солдатский долг себе понимаете? В чем он у Вас выразился-то? В поджоге своих же самолетов?

Напомню, но лишь Е.Ковалеву, что «за период с 22 июня по 5 июля 1941 г. немецкие ВВС потеряли 807 самолетов всех типов, а за период с 6 по 19 июля - 477», - пишут немецкие авторы в книге «Мировая война 1939 - 1945 гг.» (Цит. по И.В.Тимохович «В небе войны», с.21).

Ну, у Вас тут прямо испорченный телефон приключился, г-н Напоминатель! Немцы что-то написали по горячим военным следам 50 лет назад, потом это перевели на русский под оком Главпура и издали в каком году-то? в 1957? я не ошибаюсь? потом Тимохович на это самое сослался, а потом Вы – на Тимоховича. И что у Вас получилось «на выходе»? 807 немецких самолетов потеряно? Вовсе нет! 491 разрушен и уничтожен (по боевым и небоевым причинам вместе взятым, небоевая причина, это, скажем, ошибка пилота при посадке на необорудованные советские аэродромы). И еще повреждено (и, скорее всего, потом отремонтировано на месте или в Германии и введено в строй), также по разным причинам, – 316. (Hooton, p. 95).

Т.о. Люфтваффе через месяц после начала войны потеряли 1284 самолета из 2000, имевшихся на Восточном фронте!

Сколько-сколько?! Смотрите сюда: с 22 июня по 19 июля потеряно 491+283=774 самолета (по всем причинам) из 3100. (Hooton, там же). Большие потери, конечно, но, прямо скажем, не такие уж гигантские, учитывая что цель, завоевание господства в воздухе, по крайней мере на направлениях главных ударов, вполне достигнута.

Желание Сталина свершить «мировую революцию», его безмерная самоуверенность обрекли советские войска в западных военных округах на катастрофу.

Эх! Как у Вас теперь все просто! Во всем виноват только Сталин... Тут впору многотомные энциклопедии писать, кто виноват и что делать, и почему Сталин такой смог появится, и почему его никто не смог подтолкнуть, когда он преступно медлил со своими приказами... А у Вас – одной строчкой, прямо по Александру Долину. Причина причин.

Возникает еще один вопрос. Почему миф о «неготовности» к войне так живуч?

А где же доказательства того, что неготовность была мифической? Вы как-то не особенно озаботились их поиском, судя по глубине вашего анализа.

Кажется, мы за последние 10-15 лет нашли правдивые ответы на почти все сложные и противоречивые вопросы новейшей истории СССР/России.

Я просто рад за оппонента, у него, тем не менее, уже на все вопросы есть ответ. Правдивый! (И кто такие «мы», кстати?)! Нашли ответы? (Сталин во всем виноват) на почти? (самая малость осталась) все сложные и противоречивые вопросы! Сам себя не похвалишь – никто не похвалит. А на мой взгляд мы только сейчас (за последние 10-15 лет) начали понимать, как нам нужен непредвзятый и точный исторический анализ.

Но пока остается без четкого ответа вопрос, почему произошла катастрофа 41-го.Свою версию предлагает Александр Верт

Да уж, без Верта – никуда. А почему? Потому что честный человек писал, что своими глазами видел.

Поэтому хочется сказать еще раз – первопричиной крупнейшей военной катастрофы двадцатого века явилось авантюрное стремление Сталина начать «освободительный» поход в таких масштабах, которых мир еще не знал. Мощная группировка советских войск, сконцентрированная Сталиным на границе с Германией, находилась в наступательных порядках и ждала сигнала к наступлению.

Вот пусть он и отдал бы приказ 21 числа наступать.... Чего же ждать, если все готово? Гитлер же никого не ждал?

Никаких планов и оборонительных мероприятий на случай нападения противника не предпринималось. Желание Сталина и его окружения экспортировать революцию на штыках Красной Армии, «советизировать» Европу по образцу и подобию балтийских государств, уверенность диктатора в собственной гениальности и невозможности развития ситуации по иному, чем им было решено, сценарию привели Красную Армию к величайшей военной катастрофе двадцатого века. Сталин и его генералы, планировавшие авантюрный «освободительный» поход летом 1941 года повинны в гибели миллионов красноармейцев летом и осенью 1941 года.

... и разгрома советской авиации в первые дни войны. Ну хорошо, пусть хоть так, если только такие упрощенные трактовки Вам доступны. А Вы, вместе с Солониным, все на несчастных «соколов» свалили...